Фамильяр с подвохом - стр. 30
Несмотря на непроницаемость звуков в вагоне, я словно слышала, как ветер тоскливо воет за окном и складывает витающий в нём снег в очертания женщин, мужчин, детей – потерянных душ в холодном, жестоком, полном ужасов переплетении миров во Вселенной.
- Мне очень жаль, - повторил дракон, доказывая, что мне не почудилось. - Я ненамеренно напугал тебя сильнее, чем планировал. Это было недостойно моего происхождения и абсолютно незаслуженно тобою. Дело в моих собственных переживаниях. Я хочу заверить тебя, что тебе ни на минуту, ни секунду, ни на мгновения не угрожала опасность в моём присутствии. Моя рука бы не дрогнула, я бы удержал тебя, Виктория. Я всегда удержу тебя.
Его извинения звучали высокопарно, однако интонации воспринимались искренними, словно в том мире, откуда он пришёл, действительно было место настоящему раскаянию, а не вымученным фразам или недоговорённостям, которые скрипят на зубах, как застрявшие карамельки. Сладкие, они должны быть вкусными, а во рту всё равно неприятны, потому что ни съесть, ни без зубочисток не избавиться.
- Забыли, - бросила я дрожащим голосом. – Ложись спать, Артамон. Я хочу спать.
Я разогнулась, но упасть на одеяло, даже не откидывая его, и забыться так и не успела. Дракон обнял меня со спины, крепко прижал к себе и принялся поглаживать по животу ласково, но… без пошлого подтекста. Он заботился и успокаивал, словно баюкал буйного ребёнка.
- Арта…
- Тшшш, - призвал дракон, садясь со мной в руках на кровать и в итоге усаживая меня к себе на колени. – Спи.
- В твоих руках? После того как эти руки меня чуть не убили? – огрызнулась я, но вяло. В его объятиях было тепло и защищённо, как бы я ни упиралась.
- Именно поэтому. Если ты будешь бояться своего фамильяра, то мы оба обречены.
- И кто будет в этом виноват? – я зевнула. Может, дело в магии, что нас связала? Нельзя так расслабляться рядом с тем, кто тебе угрожал!
- Мы оба.
- Мы? Не ты, кто запугал меня до полусмерти?
- Мы, потому что я пытаюсь все исправить.
- Я не обязана исправлять твои ошибки.
- Не обязана, - мягко согласился дракон из другого мира, чмокнув меня в висок. - Но ты можешь протянуть мне руку. Кроме того, я – уже твоя ошибка, Вика. Как и ты моя.
Сказать, что я не любила думать о чём-то или о ком-то, как о своих ошибках, – значит, не сказать ничего. В какой-то момент со мной случилось то, что я называла переполнением принимающего вину бака – различная ответственность, повешенная на меня за учёбу, за унаследованный не от того родителя характер, за сказанное ребёнком или подростком слово, за эмоции взрослых, которые на слова нездорово реагировали, безостановочно годами лилась во внутренний бак, именуемый мною. Бак с годами рос, как и тело, однако ничего оттуда не сливалось, потому что какую-то часть вины на себя никогда никто не брал – соответственно, не вычерпывал. В конечном итоге это привело к тому, что происходит с каждыми баками, – к переполнению. С тех пор я отказывалась воспринимать свои косяки, от мелких до действительно значительных, потому что они не доходили до моего сознания, выливаясь из бака, куда не могли попасть, пока место не будет освобождено.