Факультет бытовой магии, или Проклятие истинной любви. - стр. 36

— Отпустите, я сама, — я дёрнулась из его объятий, но он сжал сильнее. — Поставьте меня на ноги!

Но кто бы слушал мои вопли.

— Девочка, ты забыла, я доставщик, а не экскурсовод. И я не стану ждать, пока ты тут с открытым ртом всё осмотришь, или ещё лучше — рванёшь по лавкам в поисках вечернего платья.

Я уставилась на него не моргая.

Вредина!

Ну какой же он невыносимый, самодовольный, самовлюблённый и ... И... В моей голове закончились прилагательные.

— И что смолчишь? Да неужто слов не осталось? — он словно читал мои мысли.

— Приличные действительно закончились, ну а ругаться нехорошими словами мне мама не разрешает, — съязвила я.

— Хорошая мама, — он подленько ухмыльнулся. — Что же, молчаливая ты мне даже больше нравишься.

— Какая честь! Но, где же это я маху дала, что хоть немного вам нравлюсь. Непорядок! Нужно срочно это исправлять.

— Какие твои годы, мелкая, — он оскалился в улыбке. — Ещё исправишь.

Нахмурившись, я отвернулась.

По краям дорожки пестрили клумбы. Взгляд радовали незабудки, нарциссы, маки, и даже столь привычные глазу маршалы. 

Кусты роз в человеческий рост.

Красные цветы. Белые, розовые, жёлтые...

А запах.

От него голова шла кругом. 

Потянувшись, я коснулась веточки с шипами и тут же отдёрнула ладонь. Почудилось будто цветок меня ущипнул. На подушечке пальца проступила капля крови.

— Ой, — это оказалось для меня полной неожиданностью.

— Алевтина, покажи, — рявкнул Эмес. Я, как-то не задумываясь, продемонстрировала крохотную ранку. — Не стоит тянуть руки ко всему подряд, девочка. Тут половина растений шипастые, зубастые, а некоторые откровенные хищники. Покалечишься, а мне потом отвечай за тебя. А мне оно надо? Правильно, нет!

Не, ну как так можно?! Вроде и беспокоится, но только о себе!

— Эмес, а у вас невеста есть? — не удержалась я от вопроса.

— Нет и не надо! 

— Это хорошо, что вы так думаете. Пусть небеса хранят тут девушку, что вляпается в брак с вами.

Я смело встретила его взгляд, полный злости... Нет, скорее раздражения.

— Тебе, Алевтина, стоит следить не только за руками, но и за языком, — процедил он.

— А мой язык не ваша забота, — снова съязвила я. — У меня-то мозгов хватит обходить вашу напыщенную персону десятой дорогой.

— А вот это правильно. А лучше тридцатой.

— Запросто! Ваше желание будет исполнено с превеликим удовольствием.

Промолчал.

Поднявшись по лестнице, он постоял несколько секунд и пнул тяжёлую дубовую дверь.

Она неожиданно отворилась сама.

Мы вошли в этот дворец, и я окончательно лишилась дара речи.

Всё такое шикарное, даже дышать страшно. Диваны, обитые цветной тканью, на витых резных ножках. Изящные низкие столики. На окнах трёхъярусные шторы, которые я до этого только на картинках и видела.