Фаина Раневская. Психоанализ эпатажной домомучительницы - стр. 14
А гордость! Это очень, очень существенно. Я, не просто грамотная, но читающая стихи наизусть, плачущая над рассказами Чехова, знающая иностранные языки, тонко чувствующая натура и так далее – и в прачки?! Рядом с простыми бабами, которые вместо подписи ставят крестик?! Нет, они мне нравятся, эти бабы. Я уважаю их тяжкий труд и жалею их несчастные жизни. Но я всегда чувствовала, что способна на большее. Может, это была не гордость, а та самая гордыня, от которой предостерегает Библия, не знаю. Но поверьте, графине, оставшейся без средств к существованию, проще пойти на панель, чем стать прачкой. В качестве шлюхи она может воображать, что мстит всему миру, своему классу, в конце концов. А в качестве прачки нет и такого утешения. Но я-то и в шлюхи пойти не могла – не та внешность. Одно дело – дорогая проститутка для элитного общества, содержанка, дама полусвета. Другое дело – шлюха в рабочем квартале, чьи клиенты неграмотны, дурно пахнут, дурно одеваются и никогда не слышали о Пушкине. Это та же проблема, что и с прачкой…
Как видите, для меня просто не находилось никакого места в этом мире. Ни в сердцах родителей – все было занято, ни где-то в другом месте – я оказалась ненужной и неподходящей. Может, я потому и стала актрисой, что ни на что другое попросту не годилась…
Кстати, если верить вашим пирамидальным часам, мне уже давно пора уходить. Подруга обещала прийти в гости. Так что уж простите, но я побежала…
Нелюбимый ребенок
Психолог тасовал картонные прямоугольники, а затем раскладывал их на столе, все время изменяя порядок. Старые фотографии напоминали ему гадальные карты, и, вглядываясь в изображения, подернутые рыжиной времени, он, подобно гадалке, пытался прочесть по ним прошлое и будущее, угадать настоящее.
– Не понимаю! – воскликнул Психолог. – Ну не доходит до меня! Тупой я совсем, что ли?
Где-то в здании громыхнуло, будто кто-то хлопнул тяжелой дверью, послышался нежный звон бьющегося стекла, с настольной лампы порхнула маленькая фиолетовая молния. Психолог усмехнулся.
– Ты не можешь без эффектов. Нет чтоб тихо и мирно войти, сесть в кресло… Так будешь стекла бить!
Бес перебросил длинный хвост через кресельный подлокотник, сморщил пятачок усмешкою.
– Да ладно тебе, на этот раз я ничего не разбил. Только звуковое сопровождение, чтоб предупредить тебя о визите.
– Совершенствуешься, – заметил Психолог.
– Noblesse oblige, – Бес торжественно поднял когтистый палец и помахал им для пущей убедительности. – То бишь положение обязывает.
– Латынь изучать начал? – удивился Психолог.