Евромайдан: начало или Удивительная история о хохлах, кацапах и украинцах, приснившаяся историку Максиму 14 октября 2014 года в Великом Городе - стр. 5

Небольшая площадка вдоль проезжей части была забита народом до отказа. Со второго раза Максим все-таки втиснулся в нужный ему автобус 46-го маршрута, водитель которого угрюмо ждал, пока штурмовавшие его пассажиры трамбовались в три ряда, по которым неутомимо перемещался спокойный как скала кондуктор, продавая всем билеты по две гривны пятьдесят копеек, которые еще надо было как-то закомпостировать под угрозой штрафа в 30 или 600 гривен. Позже Максим узнал, что городские службы, оставив за собой только несколько автобусных и троллейбусных маршрутов, просто передали остановки городского транспорта в аренду частным перевозчикам, которым было глубоко наплевать на миллионы киевлян, потому что они ездили по Великому Городу не по расписанию, а по заполнению своих железных уродцев. Максим сам потом часто видел, как на конечных остановках желтые маршрутки набивались до полного караула, а за ними спокойно стояли пустые автобусики тех же маршрутов, ждавшие своей очереди набиться до полного и не раз отодвинутого упора.

Переполненный автобус, наконец, отвалился от «Левобережной», и Максим в очередной раз пришел в ужас. Набитое до отказа транспортное средство было без рессор, как простой селянский воз образца XIX века. Его рвало и кидало в разные стороны, и люди оставались без переломов только потому, что не могли пошевелить ни рукой, ни ногой. Сконструированные так, чтобы их стоимость была как можно дешевле за счет удобств пассажиров, желтые невменяемые коробки управлялись всегда недовольными водителями, без ума слушавшими громко орущий шансон и не объявлявшими остановки даже тогда, когда их об этом просили. Само собой, они не предупреждали, что пассажирам во время поездки надо держаться за поручни не только двумя руками, но и еще за что-то зацепляться ногой, в то время когда они будут без конца дергать свою железяку в разные стороны, как попало швыряя его человеческое содержимое по всему псевдосалону.

Промучившись до бульвара Перова, Максим, наконец, успешно вывалился на улице Кибальчича. Подойдя к аккуратному дому, в котором жила его родня, он поднялся на второй этаж и отпер своим ключом дверь светлой двухкомнатной и кристально чистой квартиры. Родные предупредили его, что на несколько дней задержится по делам в Черкассах, и Максим, раздевшись в прихожей, привычно прошел в дальнюю комнату, поставив свою дорожную сумку у знакомого и удобного дивана. Поняв, что сегодня по делам уже никуда не поедет, он быстро сбегал на ближний небольшой базарчик, на котором купил отличное, хоть и не очень толстое сало по тридцать гривен за килограмм, изумительный житный хлеб за 6 гривен, улыбающиеся огромные яблоки по пять гривен, прекрасные сливы по двенадцать гривен, баллон Моршинской воды и, конечно, любимый пирог с маком. Все продукты были свежие, домашние и как всегда очень вкусные. Максим спокойно поужинал и затем попытался посмотреть телевизор, чтобы определить, чем и как живет самая лучшая страна в мире для тех, кто ее любит. Большинство аналитических передач были очень поверхностными и болтливыми, и Максим, выключив телевизор, еще раз продумал, чем он будет заниматься ближайшие две недели.