Эволюция любви - стр. 10
– Лизка? Ромашина? Ты, что ль? – дрожащий голосок, смутно знакомый.
Всмотрелась повнимательней. Ох, блин, время жестоко!
– Да, тетя Катя, это я, – неуверенно, почти как в детстве, ответила я.
Да уж, от той бой-бабы, что с пеной у рта вечно отстаивала свое мнение на этих самых лавочках много лет назад, осталась, наверное, треть. Полная жизни пожилая женщина превратилась в сухонькую старушку со слезящимися глазами и дрожащими тонкими руками в пигментных пятнах.
– Ты каким ветром в наши края? – широко улыбнулась женщина, ослепляя меня вспышкой желтого металла во рту, и пояснила другим, не менее юным соседкам: – Это Лизка Ромашина, дочка Миши Ромашина, ну, помнишь, роскошный такой был мужчина. А она все шкодила, с мальчишками только и искали, где бы че сотворить. Ох, Лизка, Лизка, не было на тебя тогда управы. А сейчас, погляди ж ты, какая дама стала. Только че така тощая-то? Все по моде? Одни сиськи торчат, прости господи.
Я и правда смутилась, ощутив себя натуральной шваброй под прицелом толстых стекол их очков.
– Лизка, – завопила с балкона Ольга, – ты чего там с этими кошелками старыми застряла? Они ж тебе счас весь мозг вынесут и кости переберут! Давай, поднимайся.
Вошла в подъезд, слыша вслед ворчливое бормотание: «Вот посмотрите на эту Ольку! Кака нахалка! Выро-о-о-осла!» Все те же щелястые полы, выкрашенные рыже-коричневой краской, и запах кошачьей мочи. Интересно, а когда я сама стану такой же, как тетя Катя, тут все будет по-прежнему? Просто петля времени бесконечная какая-то. Поднялась по скрипучей лестнице. Вот, правда, увидела одно отличие: двери у всех стали цивильные, железные, прям как в сейфах. А я помнила этот подъезд еще с простыми, деревянными, и те, впрочем, почти никогда не закрывались.
– Ли-и-и-зка-а-а! Ну наконец-то! – взревела Ольга, оглушая меня, и обняла, втаскивая в прихожую.
Какое-то время мы стояли, изучая друг друга, так сказать, «вживую». Замялись обе, подбирая слова после первого искреннего всплеска эмоций. Фото на страницах – это одно, а тут совсем ведь другое. Ольга всегда была полненькой. И сейчас передо мной стояла смуглая пышечка, с живыми карими глазами и кучерявыми темными волосами, облаком обрамлявшими ее красивое личико с идеально ровной оливковой потрясающе бархатистой кожей. М-дя-а-а, я бы за такую кожу убила, наверное!
– Ох, Лизка! Вот не зря ведь все мальчишки за тобой хороводом вечно ходили! – не выдержав первой, с восхищением проговорила она, и я реально смутилась. – Ты и раньше, в детстве, красивая была, а теперь вообще! Пошли!