Если бы черёмуха умела петь, она бы пошла в караоке - стр. 9
Стук наших шагов гулким эхом проносится по залу корабля.
– Слушай, я хотела тебе сказать, – пользуясь тем обстоятельством, что хотя бы во сне мы разговариваем, начинаю я.
– Не сейчас, – жестом останавливаешь меня ты и указываешь на огромное капитанское кресло. В паре метров от него установлен штурвал. Я сажусь и спрашиваю:
– Ты поведёшь?
– Ну конечно, – ты целуешь меня в макушку и встаёшь у руля.
Наш дирижабль отрывается от земли и быстро набирает высоту. За огромными окнами пестрят взбитые сливки густых облаков, через которые мы пробиваемся к пастельной лазури неба.
– Первая остановка, – говоришь ты, – день, когда ты дала мне ключи от своей квартиры.
– Почему именно он? – спрашиваю я, ерзая от нетерпения.
– Сейчас поймёшь, – прорвавшись сквозь пелену, мы останавливаемся у парящей в небе платформы. На ней из театральных декораций выстроена улица Северного города, на которой я однажды жила.
На сцене появляются актёры, очень похожие на нас. Стоит отметить работу гримёра и художника по костюмам – сходство почти идеальное.
Актриса, играющая меня, на секунду о чём-то задумавшись, начинает рукой искать что-то в кармане.
– Знаешь, я тут подумала, – как бы небрежно бросает она, – раз ты так часто приходишь, почему бы тебе не взять ключи?
Слышится лёгкий металлический звон, и ладонь актрисы зависает над рукой актёра, играющего тебя.
– Спасибо, – немного сконфуженно отвечает он.
Актриса ускоряет шаг и идёт чуть вперёд, смущенная. Актёр смотрит ей вслед и расплывается в кроткой нежной улыбке.
– Вот, – говоришь ты, – в этот момент всё изменилось и я понял, что весь мир сузился до точки твоего зрачка.
Моё тело вдруг бросает в жар, его наполняет хрупкое чувство, замешанное сразу из нескольких эмоций. Слились воедино и робкая радость, и сладкая тоска, и клокочущий экстаз.
– Что это? – спрашиваю я, склонив голову и пытаясь заглянуть себе в душу.
– На корабле мы связаны, и ты можешь ощутить то, что испытываю я.
– Как красиво, – пытаясь сдержать слёзы, я зажмуриваю глаза.
Ты резко разворачиваешь штурвал, и мы мчимся дальше, оставив позади платформу. Я наблюдаю за тем, как ты ловко управляешься с кораблём, и чувствую, как внутри у меня всё сжимается.
– Я скучаю, – говорю почти шёпотом.
– Может быть, я тоже.
– Может быть?
– Ты же меня знаешь. Мне проще задавить в себе чувства. Так что всё, что связано с тобой, я спрятал очень, очень далеко. Теперь к моему сердцу можно добраться только на этом дирижабле. Поэтому может и скучаю, но сейчас сам об этом не знаю, не помню.
За окном виднеется следующая станция, к которой мы стремительно приближаемся. На этот раз декорации представляют из себя угол гостиной некогда нашего дома. Актёр, играющий тебя, сидит у окна; актриса, играющая меня – возле него, на коленях.