Эрон - стр. 4
Все московские издательства, которым я предлагал «Эрон», не принимали его к публикации. Первые годы рукопись отвергали по критериям вкуса, а затем – исключительно по соображениям прибыли: считали, что столь сложный текст принесет издателю только убытки.
Я – как и многие – не подозревал, что стратегия барыша и гнет рубля/доллара для писателя будет гораздо более тяжким, чем идеологические горки компартии и хныканье цензуры.
Короче, 20 лет я не мог найти издателя для «Эрона», хотя благополучно издал практически все, что написал, на сегодня – это уже 20 книг, – в том числе и те, что изданы в Италии, Франции и Германии.
Неужели все-таки роман вышел в свет?
Я пишу эти строки, не зная ответа…
Если да, то ХХ век для меня, наконец, кончился, с новым ХХI веком, читатель!
Анатолий Королёв,
Москва
Часть первая
Глава1
БЕГСТВО
1. Ева
Ева прижалась лицом к стеклу и увидела, что дождь заливает окно слезами. Поезд катил сквозь непроглядную ночь, колеса тоскливо громыхали по короткому мосту, но ей этот мост казался бесконечным, словно он был построен над заливом мертвого моря, а может быть, и над всем морем, ровным, как черный лед. Капли дождя текли по стеклу жемчужными струйками, и Ева видела в вагонном окне свое увеличенное отражение: заплаканное лицо с сияющими глазами, по которому скатывались нескончаемые огромные слезы. Мост над рекой оборвался, по отражению – слева направо – помчались пощечины станционных огней. «Жизнь кончена», – сладко подумала она. Только в молодости душа так упивается роковым чувством итога, и, оплакивая разбитую судьбу, Ева одновременно приходила в скрытый восторг от такого романтического согласия жизни с ее скомканным чувством. Раз, два, три. Поезд, ночь, луна, одинокие огни безлюдных станций, и на все мрачное великолепие наброшен дождь ее души. «Я никогда больше не буду любить. Я навсегда останусь одна. Я скоро умру! Да, да», – с радостью заклинала она ночь. «Да, да, да», – поддакивало молодое сердце. «Да, да, да», – стучали колеса.
Сейчас не время и не место вдаваться в причину ее дорожной бессонницы. Шаги угрюмой проводницы по вагону спугнули пассажирку назад, в темное купе. Стараясь не разбудить спящих, Ева вскарабкалась на верхнюю полку и легко уснула, как может уснуть молодая гибкая девушка, после того как всласть наплачется на полпути между прошлым и будущим. Ей привиделся солнечный галечный берег неизвестного моря, приснился увиденный с высоты пустой солярий, грозовая туча рядом с солнечным диском и одинокая фигурка голого человека на пляже. И еще пригрезился запах каких-то неистово цветущих кустов, с обидой облепленных губастыми желтыми цветами. «Это дрок», – сказал голос. Потом на сон упала тяжелая тень, и Ева тихо застонала. То была тень Метрограда.