Эра Меркурия. Евреи в современном мире - стр. 65
Леопольд Блум не возражал:
Все эти жалкие свары, по его скромному разумению, болезненно возбуждающие шишку воинственности или какую-то железу и совершенно ошибочно объясняемые мотивами чести и знамени, – на деле вопрос-то в них был чаще всего в денежном вопросе, который стоит за всем, в алчности и зависти, ведь люди ни в чем не знают предела (U16: 1111–1115)[130].
Чем бы ни были подобные заявления – видом самоутверждения или образцом рефлексии, – статистическая связь между “еврейским вопросом” и надеждой на превращение человечества в новый вид представляется довольно основательной. В Венгрии новые мадьяры еврейского происхождения были чрезвычайно многочисленны не только среди интеллектуалов социалистических убеждений, но и среди воинствующих коммунистов. В Польше “этнические” евреи составляли большинство основателей коммунистического движения (7 из примерно 10). В 1930-е годы от 22 до 26 % всех членов партии, 51 % коммунистической организации молодежи (1930), примерно 65 % всех коммунистов Варшавы (1937), 75 % членов пропагандистского аппарата партии, 90 % членов МОПР (Международной организации помощи революционерам) и большинство членов Центрального комитета были евреями. В Соединенных Штатах того же периода евреи (в основном иммигранты из Восточной Европы) составляли от 40 до 50 % членов Коммунистической партии и примерно такой же процент партийных вождей, журналистов, теоретиков и организаторов[131].
Участие евреев в радикальных движениях начала XX века аналогично их участию в бизнесе и в свободных профессиях: большинство радикалов не были евреями, и большинство евреев не были радикалами, но доля радикалов среди евреев была в среднем намного выше, чем среди их нееврейских соседей. Одно из объяснений состоит в том, что никакие объяснения не нужны: в век универсального меркурианства традиционные меркурианцы обладают очевидными преимуществами перед аполлонийцами; интеллектуализм (“одаренность” и “рефлексия”) – такая же неотъемлемая часть меркурианства, как ремесленничество и ростовщичество; а в Центральной и Восточной Европе XIX и начала XX века большинство интеллектуалов (“интеллигентов”) были радикалами, потому что ни экономика, ни государство не могли вместить их в качестве профессионалов. Согласно Стивену Дж. Уитфилду, “если евреи были непропорционально радикальными, то, возможно, потому, что они были непропорционально интеллектуальными” – по причине либо традиционной чуждости, либо недавней маргинальности. Сам Уитфилд предпочитает “тезис Веблена” в формулировке Никоса Казандзакиса (автора среди прочего новых версий Библии и “Одиссеи”): “«Век революций» – это также «Еврейский век», поскольку евреи обладают замечательным качеством: неуспокоенностью, нежеланием прилаживаться к реальностям времени, умением бороться за избавление; восприятием каждого