Эпидемиологические рассказы - стр. 4
– Как же так? – изумляется такая телефонная барышня – Ведь в дополнение к эргономичному креслу для телевизора мы даем, совершенно бесплатно …
В ее голосе слышится искренний восторг. Сейчас она верит сама себе, верит в то, что "замечательное кухонное полотенце из натурального хлопка" призвано облагодетельствовать его, совершенно такого счастья не заслуживающего. Его робкие попытки что-либо объяснить она даже не собирается слушать и несет свой хорошо выученный текст самозабвенно, как глухарь на току. Прервать разговор ему не позволяло вдолбленное с детства и засевшее в подкорку воспитание, поэтому приходилось приглашать даму на "ночь безумной страсти на лоне природы". Это, как правило помогало, хотя и не всегда – некоторые соглашались.
Очень быстро проявилась дама из отдела кадров. Скорее всего ей просто не терпелось поставить галочку в списке и поэтому она была деловита и восхитительно кратка. Скороговоркой проговорив утвержденное дирекцией сообщение для персонала, она заверила саму себя, что их лучшие сотрудники (к которым она, разумеется, относила его) стойко встретят новые реалии и лишь повысят свою производительность, работая по удаленке. Многого от него не требовалось и он благодарно бормотал "да", "нет" и "разумеется" в нужных местах. Этот торопливый разговор не слишком поколебал его душевное равновесие.
Каждый день, ровно в шесть вечера, звонила мать. Разговор был несложный, но тягучий, медлительный. Она спрашивала о здоровье и отвечать следовало четко и однозначно, как полицейскому следователю на вопросы об убийстве, свидетелем которого он стал. Впрочем, знакомство с работой следователя основывалось исключительно на телевизионных сериалах и он подозревал, что в реальной жизни они ведут себя иначе, отвлекаются, сбиваются и даже, подумать только, шутят. Мать не сбивалась и не отвлекалась, шуток во время допроса не понимала и приходилось отвечать сухо и однозначно, чтобы не спровоцировать следующий вопрос.
– Да… – говорил он – …Нет… Ни в коем случае!
Такое поведение было самым правильным, мама расслаблялась и ее можно было расспросить о погоде, об отце и о брате, или просто поболтать ни о чем. Конец разговора тоже был сложным, сопровождался бесконечными прощаниями, которые и прощаниями-то не были, а лишь предваряли переход на другую тему. Чем дольше продолжались эти вечерние разговоры, тем мучительнее они становились. Ему до зубной боли надоело давать одни и те же ответы на одни и те же вопросы, в то время как хотелось ему совершенно другого. А хотелось ему помолчать, держа маму за руку или даже просто сидя рядом. Но маме было за семьдесят и рядом быть никак нельзя было. Мама это понимала и поэтому говорила непрерывно, наивно пытаясь заменить разговором то, что он не мог ей дать. А может быть, этот разговор позволял ей не думать.