Эльф и хульдра - стр. 6
– Как коренья?! – ахнула старушка и грозно зыркнула на бедолагу-барда. – Ты мне тут, милок, не выдуривай! Вон какой бледный и щуплый. Ешь, ешь! У бабушки Сигрун всё вкусно! Пробуй.
Калле откусил кусок сам-не-понял-чего и посмотрел на Ингрид глазами, полными растерянности. Не ожидал столь пристального внимания к своей скромной персоне.
– Это правда, Калле? – шепнула хульдра, озадаченно. – Эльфы действительно так избирательны в выборе блюд? Ох, прошу прощения за глупые расспросы. Я совсем ничего не знаю о твоём народе.
– Всё в порядке, принцесса, – бард запомнил, как рыжий часовой обратился к Ингрид. – Среди эльфов привередничают лишь те, кто не покидал родных краёв. Я же путешествую по свету, в далёком пути нет места капризам и нежностям. И не стоит извиняться за вопросы, ведь я тоже ничего не знаю о твоих собратьях! Я думал среди хульдр есть только женщины, а здесь я вижу много славных мужей.
Хульдра застенчиво хохотнула и от её лучезарной улыбки Калле просиял сам. Глупо улыбался в ответ, как мальчишка. Ею хотелось любоваться. Запоминать каждую веснушку, каждую ямочку, каждый лучик морщинки.
– Ты всё верно сказал, милый Калле, – бард едва не замурлыкал от её трогательного «милый». – Хульдрой может быть только женщина. Все мужчины здесь – наши мужья, которые прибыли с разных городов и даже стран. Они остались в землях Вундевальда по собственному желанию. Ради своих дорогих жён.
Отчего-то златокудрая Ингрид казалась эльфу эталоном красоты. Недостижимым и ярким, как звезда. Гениальным, как творение природы. Прекрасным, как вундевальдский фьорд и недостижимым, как высокие скалы с изогнутыми елями на камнях.
Бард ревниво оглядел гостей и всё гадал, кто же тот самый счастливчик, что вскоре станет для Ингрид супругом. Может, вон тот молодой юноша с самодовольной улыбкой, кумир местной детворы? Или вот этот смелый, как ярл, что среди прочих гостей больше всех походил на героя? А может широкоплечий бородач в дальнем углу, расписывающий во всех эпитетах, как легко он расправился с диким кабаном?
Калле опустил голову и увидел своё отражение в опустевшем медном подносе. «Щуплый и бледный» сказала про эльфа бабушка Сигрун и, наверное, была права.
Нет, вообще-то раньше Калле полагал, что красив. Он побывал во многих городах, ловил восхищённые взгляды молодых девиц, но теперь невольно сравнивал себя с воображаемым рыцарем-героем и проигрывал ему по всем показателям.
– Ликуйте, гости! Её Величество, королева! – рыжий часовой трижды протрубил в рог и торжественно объявил о визите повелительницы хульдр.