Елена прекрасная - стр. 8
– Потому что не здоров. Анютка не пустила – ночью кашлял. Вот, лечусь. – Он кивнул на бутылку коньяка и поставил на столик ещё один фужер. – Полечишься со мной?
Дубинский развёл руками.
– Я за рулём.
– Ладно. А я выпью. – Валентин наполнил свой фужер. – За тебя!
– Чего это вдруг?
Валентин, сделав несколько глотков, поставил фужер.
– Я сегодня подводил итоги своего пребывания в Москве и понял: все мои успехи, благодаря тебе, Яша. Ты выложил за меня деньги, ты безвозмездно вёл все мои дела, ты…
Дубинский перебил его:
– К старости ты становишься болтливым. Пей и слушай: покупку я уже оформил, деньги хозяину перечислил…
– Ты очень торопишься: я хотел прежде отдать тебе остаток долга.
– Успеешь, – отмахнулся Дубинский. – Такую дачу нельзя упускать: старинный дом, сад, пруд… Так что уже завтра въезжайте и получайте кайф. Вот ключи…
Зазвонил настольный телефон. Валентин снял трубку.
– Я слушаю… Ну, поздравляю, родная! Поздравляю! Мы с мамой и не сомневались! Мы гордимся тобой! Ждём, чтобы обнять! – Положив трубку, пояснил гостю. – Сегодня в Университете вывесили списки: кто прошёл, кто нет. Леночка прошла!
– Поздравляю, старик! Это большая радость. Как же в такой день вы не пошли с ней вместе?
– Запретила. Категорически! Хочет быть самостоятельной. Она отказалась от платного образования, прошла как бюджетница.
– Ну, по такому случаю!.. – Яков Петрович плеснул в свой фужер немного коньяка, чокнулся, глотнул. – Жаль, что у тебя не сохранился «Калашников».
– Зачем он мне? – удивился Валентин.
– Лена превратилась в красавицу – тебе надо отпугивать назойливых поклонников.
– Ты забыл, что мы – бывшие спецназовцы, справлюсь и без автомата.
– Есть ещё силушка богатырская?
– А ты проверь!
Валентин упёрся локтем в стол и раскрыл ладонь, приглашая друга на состязание. Тот принял его вызов, и они начали меряться силой. Прошло несколько секунд, и Валентин рывком прижал руку противника к столу.
– Ну, что? Уже не сомневаешься?
– Чего хвастаешься – ты всегда был силён, как слон.
Из кухни на секунду заглянула Анюта.
– Мальчики, через пять минут к столу – я уже накрываю.
Дубинский глянул на часы:
– Вообще-то мне надо…
Валентин прервал его:
– Оставайся, Яша, будет вкусно. И красиво: у нас есть японский сервиз на пять персон…
Из гостиной донёсся звон разбитой тарелки. Валентин исправил себя:
– На четыре.
Глава шестая
В воскресенье, в Санкт-Петербурге, в своей просторной гостиной, посреди старинной мебели и портретов предков, за красиво сервированным столом, Нельсон и Аделаида заканчивали обед. Ей уже было под семьдесят, но она по-прежнему следила за собой: в элегантном платье, подтянута, подкрашена, красиво причёсана. В центре стола в хрустальной ладье плавал цветок белой лилии. Рядом, в серебряном подсвечнике, горела свеча… Как раскалённая лава, сквозь открытое окно в комнату вползала июльская жара. Нельсон снял пиджак и повесил его на спинку стула. В это время Аделаида, оторванная от еды телефонным звонком, кому-то втолковывала в трубку: