Ельцин как наваждение. Записки политического проходимца - стр. 41
– Ох, ребята, не поверите, до сих пор руки трясутся!
Лев Евгеньевич подает знак, чтоб мы подсели к нему поближе, и, видимо, на всякий случай, понижает голос. Надо полагать, то, что он нам сейчас поведает, это не для посторонних ушей.
– Я с утра к нему поехал. Нужно было завезти кое-какие документы. Он еще с вечера мне сказал, что хочет с ними поработать дома. А тут, не знаю, что на него вдруг нашло: едем на Охотный, и все тут! Когда садились в машину, вроде был спокоен и даже весел, а едва подъехали к Горького, так в него словно бес вселился: поворачивайте налево! Водитель говорит: «Борис Николаевич, нет здесь левого поворота. Доеду до Белорусского и там развернусь», а тот аж покраснел от гнева: налево, я сказал! Ну, что тут можно поделать? Вы же знаете… В общем, дождались мы, когда в потоке машин появился небольшой разрыв, – и по газам! Проскочили бы, если б не троллейбус. Он как раз от остановки отъехал и всем, кто за ним был, обзор закрыл. Вот из-за него эти самые «Жигули», будь они неладны, и вынырнули. Водитель нас заметил, но уже поздно – машину его юзом несет, а мы у нее поперек дороги. И он нам прямо в заднюю дверцу! А возле нее, как на грех, шеф сидит. У меня аж сердце оборвалось.
Мы все трое автомобилисты, и не раз ездили тем маршрутом. А потому хорошо знаем, что из переулка Александра Невского на улицу Горького можно повернуть только направо, и никак иначе. Все прочие маневры исключены. Налево, в сторону центра, не только нельзя – невозможно, такой там сумасшедший поток в обе стороны. А светофора в том месте отродясь не было.
– Да-а, – Ярошенко сочувственно вздыхает, – хорошо, что все закончилось без увечий…
– Так самое обидное, что мы не первый раз там поворачиваем. Только раньше перед нами ехала наша машина сопровождения. А сегодня она отвозила на работу Толю Григорьева. Он рано утром приезжал Борю-маленького осмотреть (у того то ли температура, то ли кашель, не знаю точно). Все же думали, что до обеда шеф будет работать дома. Значит, эта машина нам не понадобится.
– И все-таки не понимаю, зачем было так рисковать?
Суханов вдруг преображается – наклоняется в нашу сторону и смотрит исподлобья с прищуром, словно хочет поведать великую тайну:
– А ведь это провокация!
Заявление производит сильный эффект – такого мы с Ярошенко никак не ожидали. Я вначале даже подумал, что ослышался:
– Провокация? Какая провокация?
Суханов и вовсе переходит на полушепот:
– Вчера шефу звонил Бакатин, приглашал его к себе в МВД. Шеф, конечно, отказался и уже хотел повесить трубку, но тот вдруг ему говорит: я распорядился, чтоб с завтрашнего дня рядом с вашим домом выставили пост ГАИ. Шеф спрашивает: это еще зачем? А тот: мол, в целях вашей безопасности.