Экспериментальный фильм - стр. 45

– Тем лучше для тебя, верно? В отношении…

– Чистой выгоды? Именно так. Когда дело идет о том, чтобы всучить людям то, что, как им кажется, они хотят, Вроб проявляет непревзойденное мастерство. Правда, мастерство это становится еще более изощренным, когда ему нужно получить то, что хочет он. Тут он не знает себе равных.

Я опустилась на стул, включила диктофон, вытащила блокнот и ручку.

– Итак, – начала я, и он эхом повторил это слово за мной. – Ты полагаешь, он с самого начала собирался скопировать материал, который вы обнаружили?

– Честно? Сложно сказать. Одно могу сказать точно – я с самого начала догадывался, что у него есть какие-то скрытые планы. С того самого момента, как он заявил, что у нас есть возможность отыскать тайники студии Джейпери. Вроб проявляет доброту только тогда, когда ему это выгодно, это я знаю точно. Сам не понимаю, почему я утратил бдительность. Тревожная сирена завывала у меня в мозгу, а я почему-то делал вид, что не слышу. В результате он меня обошел. Насколько я понимаю, ты их видела. Эти кадры.

– Надо сказать, они производят сильное впечатление.

– Кто ж отрицает, что у Вроба есть глаз и чутье. Представь себе, никогда прежде я пальцем не прикасался к пленке, покрытой нитратом серебра, – просто-напросто боялся, зная, на какие фокусы она способна. Но Вроб, несомненно, умеет работать с подобным материалом… По части оцифровки он мастер.

По словам Маттеуса, до того времени, как его поймали с поличным и уволили, Вроб успел каталогизировать девять полнометражных, короткометражных и одночастных фильмов, снятых, скорее всего, одним режиссером.

– На прощание он, разумеется, устроил сцену и перестал отвечать на мои звонки, – сообщил Маттеус. – Нам пришлось разбирать его заметки – адова работа, если учесть, что пишет он как курица лапой. В жизни не встречал почерка кошмарнее. Врачи, конечно, не в счет.

– Он работал со всеми четырьмя хранилищами?

– Главным образом, с последним. Я думал, он тебе об этом рассказал.

– Нет, он ничего не говорил конкретно.

– Вот, значит, как… – Маттеус замешкался, словно в нерешительности. Казалось, ему нужно сделать над собой усилие, чтобы произнести следующие слова.

– Да, занятная вышла история. Особенно для меня.

Это я уже слышала, подумалось мне, но я предпочла держать язык за зубами, ожидая, когда мой собеседник приступит к объяснениям – и в конце концов слегка сбивчиво он это сделал.

Согласно версии Маттеуса, скупив весь небольшой запас старых фильмов, которым располагал краеведческий музей в Кварри Аржент, он сел в машину, чтобы вернуться в Овердир. Кстати, остановился он в старом доме, принадлежавшем семье Вроба Барни. Непонятно как он сбился с пути и заблудился в густых лесах, покрывающих ту часть побережья Северного озера, которую местные жители называют Даурвельским берегом.