Экспансия на позавчера - стр. 22
Но уже на первых курсах стало ясно, что он отличается от других. Кто-то пытался выделяться за счёт харизмы, кто-то – за счёт безупречной физической формы, кто-то заучивал устав так, будто собирался цитировать его во сне. Иван не стремился вписываться ни в одну из этих категорий. Он просто знал, как именно нужно делать вещи, чтобы добиться нужного результата.
Тренировки? Он не выкладывался до изнеможения, а находил тактические лазейки в заданиях, выполняя их быстрее, чем те, кто действовал слепо.
Тактические симуляции? Он не стремился быть командиром, но именно его стратегии приводили к победе.
Испытания на стрессоустойчивость? Пока другие срывались, он сидел в кресле неподвижно с таким видом, будто его сознание работало по заранее составленным алгоритмам.
Преподаватели быстро заметили его. Некоторые уважали его хладнокровие, другие считали, что ему не хватает командного духа. Но все без исключения понимали: если Иван берётся за что-то, оно будет сделано. Причём с минимальными потерями и максимальной эффективностью.
Он не был душой компании. Его не звали в бар после тренировок, не обсуждали с ним последние слухи, но в любом деле, требующем точности, обращались именно к нему.
Люди доверяли его уму, но не спешили считать его своим. Впрочем, Иван никогда не стремился стать «своим».
Почти лейтенант вошёл в квартиру, и его сразу накрыло ощущение знакомого порядка. Всё было на своих местах – полированная мебель, аккуратно прибранные книжные полки, идеальный порядок в каждой детали.
Здесь не было места хаосу, спонтанности, лишним предметам. Квартира его родителей всегда напоминала казарму высшего класса – лаконичная, безупречно организованная, с чётко выверенными линиями и минимальным количеством личных вещей.
Он сбросил китель на спинку стула, расправил невидимые складки на белоснежной рубашке и вдохнул приятный запах домашней еды. За накрытым столом уже сидел отец – сухой, подтянутый, с неизменной выправкой человека, который всю жизнь привык держать спину ровно. Перед ним стоял бокал с янтарной жидкостью, но он даже не прикоснулся к нему, а лишь внимательно следил за сыном. Мать, напротив, улыбалась, наливая вино в высокий бокал и жестом приглашая Ивана сесть.
– Молодец, – просто сказала она, ставя бутылку на стол.
Отец молча кивнул, затем его взгляд быстро скользнул по сыну, оценивая, не изменился ли он после экзаменов. Он никогда не рассыпался в похвалах, и сам факт, что в этот вечер он сел за стол, означал больше, чем любые слова.
– Ну что, – голос матери прозвучал мягче обычного. – Теперь можешь вздохнуть спокойно?