Его огонь горит для меня. Том 2 - стр. 91
Четверо, и все оказались больны. На руках крупного высокого мужчины лежал худосочный подросток без сознания, его голова качалась в такт шагам несущего. Держащий свою ношу бородатый мужик ещё неплохо стоял на ногах, а вот смазливенький красавчик рядом с ним явно планировал сползти по стеночке в ближайшее время. Сам их вид вызывал тревогу и смятение. Что-то было не так, какое-то озарение с трудом пыталось пробиться изнутри, но я всё не могла вспомнить, кто они.
— Господа актёры, солнечного утра! Это что, неужто у вас император приболел? — ехидно спросил Хашшаль, сердце сделало кульбит, а Ринар вопросительно посмотрел на меня.
— Ринар, я видела их представление, отнюдь не лестное для нас с тобой. Вот этот, с бородой, напялил рыжий парик и изображал меня, а парнишка — тебя.
— И что именно тебя так расстроило? Правдоподобие образов? — Ринар чуть изогнул бровь, а в глазах плясали смешинки. — И ведь как похож! Я потому и остановился на проходе, смотрю — ты или не ты? Одно лицо. И борода прямо как у тебя.
Парни позади нас заулыбались.
— Знаешь что, дорогой? Пожалуй, я их вылечу, и пусть тебе покажут свою интеллектуальную сатиру на политическую повестку дня. Посмотрим, как ты посмеёшься. Твой образ у них особенно хорошо получился.
От моего фырканья сопровождающие нас маги заулыбались ещё шире.
— Лечи, огненная моя. А вам я запрещаю покидать территорию клиники до дальнейшего распоряжения, — холодный взгляд императора метнулся к актёрам, которые, кажется, передумали болеть и планировали по-тихому уходить кустами-огородами.
Ринар нежно поцеловал меня в висок, и они с Шалем пошли отлавливать своих талиров, чтобы вернуться в штаб Столичного Корпуса.
— Мальчика несите за мной. Вас самих разместить будет сложнее. Можете пока сходить на завтрак, если есть аппетит, столовая вон в той стороне. И надеюсь, что, находясь на попечительстве в клинике императора, вы посовеститесь трепать его имя. Услышу — выкину на улицу всех, будь вы даже при смерти. Это понятно? — строго спросила я.
Фигляры молча кивнули. С парнишкой дела обстояли не очень хорошо, но жить будет. Вовремя они его принесли. Остальные справятся, не дети.
Оставшаяся часть утра прошла в заботах, занявших всё внимание, пока мысли совершенно неожиданно не свернули к постели, вернее, её обгорелому остову в комнате. Показывать её кому-то было стыдно, и я решила вернуться, чтобы хоть немного привести помещение в порядок, прежде чем туда войдут посторонние.
За прошедшие часы комната лучше выглядеть не стала.
Действительно интересно: почему кровати не заживают сами, как порезы?