Его маленькая одержимость - стр. 33
Как же все-таки опасен мир…
Соболь
Хочу ее… Как одержимый…
Мысленно тянусь к ней и так же мысленно останавливаю себя. Она молоденькая совсем. Ее тело и лицо еще не знает, что такое популярная, штучная красота из-под скальпеля хирурга, где тебя пичкают силиконом и другой гадостью. Она настоящая, не испорченная, не тронутая. Но, блядь, ей всего лишь восемнадцать, мне тридцать восемь… А самое главное – мое присутствие рядом с ней, вне сомнения, испортит ей жизнь, очернит судьбу, поставит под угрозу. Не потому что я не смогу ее защитить, нет! Просто она еще совсем мало прожила, не видела мир, ничего не пробовала, а, когда она станет моей, все, что ей удастся получить от этой жизни, будет только то, что я позволю.
Да, слишком эгоистично. Согласен. Но такой я есть. Во мне трудно найти хорошие качества, жизнь научила бороться и выгрызать свое место без раздумий, агрессивно и жестоко. По-другому ты ничего просто не добьешься. Когда тебя боятся и ты имеешь много бабла – это власть и сила! В обратном меня никогда не переубедить! Таков мой принцип: или ты, или тебя!
Яна может стать моей слабостью. Она уже изменила мой обычный ритм, но я не пытался этому противостоять, не пытался от этого отказаться. Вообще не мог понять себя. Мне всегда нравились опытные женщины, которые знают, что делать с твоим членом, как брать в рот и насколько глубоко. Малышкина – чистый лист, и мне прекрасно было известно, что она еще девственница. Вот только желание научить ее всему, быть ее первым и единственным стало выше и почему-то изменило все мои принципы, а также приоритеты в отношении женского пола.
Сейчас я, как дурак, сидел битый час в стороне и наблюдал за тем, как девушка пела. Полтора часа назад ее привезли в кафе, она переоделась в специально подобранное платье и скрылась за ширмой. За ширмой, которая раньше прятала ее всю, а с сегодняшнего дня одна сторона была открыта и только так мне было видно девушку. Остальные посетители смотрят только на полупрозрачную ткань, продолжая гадать о внешности маленькой птички.
Я был не против, чтобы Яна пела, хотя меня давила ревность, что ее голосом еще кто-то упивается! Но поскольку это было важно для самой девушки, я решил не лишать ее любимого занятия. Пусть поет, но видеть ее я никому не позволю. Она будет только для меня. Если не для плотских утех, то для наслаждения… Пока.
Девушка закончила шестую песню, и ее заменил пианист простой тонкой мелодией. Я специально добавил между ее выступлениями пианиста, чтобы Яна не слишком нагружала свои голосовые связки и делала большие перерывы. Одна ее песня, а затем десять минут играет обычное пианино, затем девушка опять приступала к выступлению. Даже не представляю, как она раньше пела три часа подряд, делая всего лишь коротенькие паузы.