Его бессмертная зараза - стр. 11
Народу в этот час было много, но пока в зоне видимости наблюдался только обычный, как я его называю, рабочий класс в простых, добротных одеждах.
Сиятельные лорды и леди так рано не встают.
Но не пройдет и пара часов, как по широким тротуарам застучат тонкие каблучки с серебряными набойками, зашелестят объемные многослойные юбки с кружевным краем, зачеканят шаг щегольские лаковые штиблеты. Начнут порхать веера, станут падать батистовые платочки, а может, кому-то прилетит перчаткой по гладко выбритой морде, означая вызов на дуэль. Разольются соловьем нежные девичьи голоса, послышится звон монет, и залебезят, рассыпаясь в благодарностях, осчастливленные скудным подаянием редкие нищие.
Редкие не потому, что на Рантаре всем живется хорошо и замечательно. А потому, что попрошаек и побирушек нещадно гоняет стража.
Я на их месте уже бывала. И, скажу честно, мне не понравилось!
Мне понадобилась пара десятков лет, прежде чем я начала ориентироваться в этом мире и научилась жить по его правилам. С моим попаданством все вообще, пошло не по плану, начиная от того, что мне не достался добрый наставник или, чужое тело и семья, охотно верящия каждому моему слову и терпеливо объясняющая все нюансы. И заканчивая банальным автоматическим знанием местного языка! Точнее его отсутствием.
Вот уж где судьба обломала меня по полной. Ни старушки-волшебницы на первое время, ни великой миссии по спасению всех утопающих… пардон, окружающих! Ни прекрасного принца, ни бесплатно предоставленного гардероба, ни золотишка на первое время, ни даже захудалого амулета с функцией гугла-переводчика. Да и отношение к иномирянком подкачало – здесь их боялись и ненавидели.
Ну, и стоит ли говорить, сколько раз за то время я умерла?
Пф-ф. Да если б не бессмертие, мой личный роман о попаданстве закончился бы, даже не начавшись. Суровая реальность – она такая! Ни чета книжным барышням а-ля «я все умею», «я все могу» и «на бую я вертела ваши законы и правила».
Это сейчас я могу гулять по городу в свое удовольствие, подставляя лицо солнышку и звучно хрустя свежим яблочком, и никто меня не заподозрит. Ну, почти никто.
- Ваш браслет, - передо мной, словно двое из ларца, одинаковых с лица, возникла пара стражников, несущих дозор около входа на рыночную площадь, до которой я не дошла всего десяток шагов.
Торопливо опустив глаза, я послушно вытянула руку, демонстрируя требованное.
Без бумажки ты – какашка, а с бумажкой – человек. Как я могла забыть еще один странный пунктик этого мира?
Здесь ты не можешь быть никем или просто самим собой – ты должен кому-нибудь принадлежать. Аристократы принадлежали каждый к своему роду и носили соответствующие знаки отличия – золотые браслетики с драгоценными камнями и выгравированным гербом. Маги – входили в ковен и довольствовались плетеными кожаными браслетами с брелоками. Ремесленники и торговцы состояли в соответствующих гильдиях, нацепляя одинаковые полоски кожи с жестяной пластинкой. Цвет кожи и рисунок на пластинке, естественно, разнился в зависимости от гильдии. Слуги, подмастерья и наемные рабочие относились к своим хозяевам, за плату получали тонкий нитяной браслет с неказистым оловянным медальоном. При увольнении браслета они лишались, и если за определенный срок не находили новых хозяев, их путь вел в тюрьму, а после на невольничий рынок. Хуже всего доставалось рабам и крестьянам – им попросту шлепали на запястье тату или клеймо.