Эфемерно - стр. 17

. А я сижу напротив неё и пытаюсь впаривать ей о каких-то тестах.

Всё моё существо категорически запротивилось воспроизводить информацию с листов, которые я держал в руках: очерчивать образ взбалмошной Илоны, рассказывать о её вызывающем поведении, слабой успеваемости. На это уже не было никаких сил.

– Вы принесли чай? – спросил я, взглянув на поднос.

– Ах, да… – спохватилась Анна Евгеньевна. – Но только это не чай, а какао. Надеюсь, вы не против? Вы не торопитесь?

– Да куда торопиться… Выходной день.

Я передал ей чашку, а вторую пристроил в своих ладонях.

– В школе, наверное, за всю неделю ой как устаёте, и выходные хочется провести для себя. А тут вам приходится носиться по домам учеников.

– Ну… – Я почесал затылок, подыскивая более правдивую ложь. – Такова работа школьного психолога. Ничего не поделаешь.

Она кивнула. Затем произнесла:

– Вы пейте, пожалуйста. Если захотите, можете сходить и налить себе ещё. Но за тараканов, которые могут объявиться на кухне, я, опять же, не ручаюсь…

Я засмеялся.

Выглядела Анна Евгеньевна крайне изведённой жизнью, но росток юмора в ней ещё пробивался. Это свело меня с мыслью, что одна из немногих вещей в быту, которая может спасти человека у самой грани отчаяния, – это именно чувство юмора. Способность посмотреть со смехом на сложившуюся ситуацию, даже когда всё кажется трагичным и безвыходным.

– А теперь ответьте честно, – сказала Анна Евгеньевна. – Вы же не психолог, верно?

Я поперхнулся. Какао чуть не вылезло обратно, а лёгкая улыбка тут же сползла с моего лица.

– Э-э… не совсем… Ещё только учусь. Прохожу практику в школе Илоны…

– Я так и поняла. Это ведь были вы тогда, в коридоре?

Я промолчал, опустив глаза.

– Давайте договоримся сразу, – произнесла Анна Евгеньевна. – Когда вы входите в эту квартиру, всю свою ложь вы оставляете за порогом. Здесь – только честность. Я не могу видеть вашего лица, вашей внешности, ваших действий. И, получается, я полностью доверяюсь вам. Поэтому требую того же и от вас. Только честности. Если вы что-то говорите здесь – говорите это как есть. Никаких увиливаний, притворства и лжи. Если не хотите что-то говорить – тогда можно просто молчать. Это не возбраняется. Договорились?

– Хорошо… – произнёс я, чувствуя, что краснею.

И правда, как-то нехорошо ступать с ложью на устах на порог чужого дома – дома, который дружелюбно принимает тебя и угощает горячим какао.

– Простите меня.

– Не беспокойтесь. Я сразу поняла, что вы ещё учитесь.

– А как Вы поняли, что это был я тогда в коридоре?

– Ваш запах, – произнесла она. – Я сразу его узнала, как только вы вошли. У каждого человека он особенный.