Её я - стр. 6
– Так он смотрит на правую. А ты сказал, что мой слева.
– А глаза никогда на себя и не смотрят. Все время смотрят на дружка закадычного. Это уж первое правило настоящей дружбы.
Али скинул с себя обувь и вошел внутрь залы. Со двора слышались голоса матери и его старшей сестры Марьям, дающих указания Искандеру. Али вдруг потянуло в сон. Дед, увидев это, отвел внука к диванчику и положил его голову на валик. Али закрыл веки, и не прошло и минуты, как он уже спал.
Во сне он увидел Карима, которого подвесили к дереву. Тот был голый, без одежды, и его вздернули ногами на крюк. И вот старшая сестра Али Марьям, сестра Карима Махтаб, Искандер и его жена – все побежали к дереву, на котором висел Карим, а дерево начало отдаляться от них. Мама кричала издалека: «У всех задорожных такая участь, потому что едят всякую дрянь». Мамин голос все преследовал Али. То с одной стороны, то с другой. Потом ее голос забрался на ветки дерева, а оттуда по ошибке спрыгнул вниз в ухо Карима. Дерево все больше отдалялось, и тут Али увидел себя. Его отрезанная голова лежала на подносе и следила глазами за Каримом, висящим на дереве, а дерево уходило все дальше. И вот уже глаза Али потеряли из поля зрения Карима, но Махтаб, малолетняя сестричка Карима с прямыми каштановыми волосами, так повернула его голову, что он опять стал видеть Карима. Среди бульканий кальяна раздался голос деда: «В этом первое правило дружбы. Голова человека должна быть на медном подносе, и кто-то должен ее поворачивать и направлять на дружка его…» Тут голова Али на подносе затряслась и загремела вниз…
…Голова его загрохотала и скатилась с диванного валика на пол. Он проснулся. Весь дом был наполнен приятным запахом мяса. Одним из тех запахов, учуяв которые дед говорил матушке: «Невестушка дорогая! Этой едой ты угости – пусть хоть одной лепешкой – семерых соседей. По всему кварталу от еды твоей вкусно пахнет».
Стало быть, жарили баранину. В зале было четыре двери, причем одна из них вела во двор. Али подошел к окну залы.
Был последний день лета. Мать по одному брала куски мяса и подавала Искандеру, а тот бросал их в глубокую сковородку. Дрова под сковородкой разгорелись хорошо – были серо-пепельными. И сильно пыхали оранжевыми языками пламени. Когда очередной кусок мяса падал на сковородку, поднималось сильное шипение, и мясо быстро румянилось в растопленном сале барашков. Запахи жареного мяса, жира и дыма смешивались и наполняли собой воздух. Потом это мясо сложат в пузатые горшки – хомре – и опустят в погреб[8] рядом с домашним водохранилищем. Вначале над мясом будет слой жира толщиной в пядь, потом баранина впитает его. И зимой из этой баранины будут готовить разные блюда.