Ее величество кошка - стр. 18
– Если случится беда, надо нажать на эту кнопку, тогда зазвонят колокола собора.
Не объясняя, что все это значит, Пифагор манит меня за собой. Мы лезем на башню, где он показывает мне крупные предметы, напоминающие по форме груши.
– Так можно поднять тревогу, звуки будут разноситься очень далеко. Поднимется оглушительный шум.
– Даже громче, чем мой визг?
Мы поднимаемся по узкой лестнице на северную башню собора. Обожаю высокие точки обзора! Мы выбираем в качестве наблюдательного пункта край скульптуры, названной Пифагором горгульей: это каменный зверь, собака с жабьей головой, корчащая рожу и высовывающая язык.
Отсюда хорошо следить за происходящим вне нашего острова. Зрелище ужасающее. Париж стал совсем другим. Самые высокие здания рухнули, остальные зарастают кустарником.
Тут и там в небо поднимаются столбы черного дыма: это значит, что выжившие люди разогревают себе еду. Порой появляются крадущиеся фигуры, одни прячутся за углами, другие роются в кучах отбросов.
То и дело издали доносятся чьи-то крики.
И только наш остров, где уже прибралась человечья молодежь, кажется чистым и безопасным местом.
– У меня впечатление, что я, наконец, нахожусь именно в том месте, где мне следует быть, – говорю я своему сиамскому партнеру.
– Люди называют это раем. Это слово персидского происхождения, первоначально так называли обнесенный стеной сад.
Я запомнила историю царя Камбиса, завоевавшего Египет и перебившего тамошних кошек, поэтому персы не вызывают у меня доверия. Но само понятие рая мне по душе.
До нашего слуха доносится вопль, определенно исторгнутый человеческой глоткой. Больше, чем когда-либо, я радуюсь, что я – кошка.
– Здесь мы сможем отстроить новый мир. Будущее принадлежит нам, – говорю я.
– То же самое думают, наверное, и крысы.
– Крысы не выдвигают никаких созидательных проектов развития мира. Для них главное – собственное выживание и захват новых территорий.
– Кто их знает… Их очень много, не может быть, что они все заблуждаются. Вдруг у них все же есть свой тайный проект…
– Откуда такие мысли?
– Никогда не надо недооценивать врага, Бастет.
– Не станешь же ты говорить, что не исключаешь «крысиное будущее»?!
– Почему нет?
– Ну, это уж слишком!
– Слишком… что?
Я ищу слово и никак не нахожу.
– Слишком… сурово.
– Возможно, в этом смысл эволюции: мир становится все более суровым.
– Мы должны взять верх, – решительно возражаю я.
– Для этого потребуется много энергии и умение приспосабливаться.
– Мы вместе, ты и я, можем повести за собой и спасти хотя бы тех, кто собрался вокруг нас, я уверена в этом.