Единственное желание. Книга 2 - стр. 28

И прежде чем Рыжая успела что-то сказать или сделать, вторая ладонь Эла, залитая кровью, скользнула по её шее. Он приник к ней, коснулся лица колючей щекой, настойчиво, не оставляя времени на раздумья, целуя её дрожащие губы.

Настя, совершенно сбитая с толку, попыталась высвободиться из объятий атамана. И сама не поняла, каким чудом её руки оказались на его точёных плечах.

С судорожным вздохом она раскрыла губы ему навстречу, упиваясь сладостным поцелуем. Сердце бешено колотилось, в голове плыло, как от хмельного вина.

Это были совершенно безумные ощущения – слишком много всего случилась за какие-то несколько минут! Её обманули, ограбили, чуть не зарезали, пытались изнасиловать, на её глазах прикончили человека.

И совершил это убийство её лучший друг, который теперь, размазывая кровь убиенного по бледному лицу Насти, целует её в мрачном переулке, рядом с ещё неостывшим трупом.

После такого немудрено слегка потерять разум!

Потому, когда до слуха Насти долетел истошный женский крик, она уже даже не удивилась.

– Убили! Убили! Помогите!

Хлопнула дверь, ведущая на лестницу для слуг, и звуки стали глуше, разносясь по всем этажам трактира.

– Уходим! – Эл, оторвавшись от Насти, увлёк её во тьму.

– Моё золото у него… – вспомнила Романова.

Атаман вернулся к трупу, сорвал с пояса кошель, без всякой брезгливости сунул за пазуху. И потащил Настю в какую-то крысиную щель, узкую и кривую.

Она бы не заметила этот лаз, даже глядя в упор.

***

9. 8 Змеиное логово

И Настя вновь стремительно бежала сквозь ночь и темноту, почти не разбирая куда, и уж точно не понимая зачем. Если бы Эливерт не тащил её за руку, она бы уже давно заблудилась в этих незнакомых закоулках.

Всё произошедшее никак не отпускало. Мысли неслись так же хаотично, как она сама. Осознание только теперь достигло разума, а вместе с ним пришли ужас и стыд.

Как же можно было так вляпаться?!

Что теперь будет? Она втянула всех в какие-то ужасные неприятности. Её провели как ребёнка из детсада.

Внутренняя дрожь нарастала как волна цунами, грозя выплеснуться наружу банальной истерикой. Настя старалась держаться, но больше всего на свете ей хотелось сейчас разреветься на весь Ялиол.

Эливерт наконец вынырнул на широкую улицу, ведущую к Рыночной площади. Отсюда до трактира было совсем недалеко.

Но прежде Ворон притормозил у другого дома, где у коновязи было установлено корыто, чтобы поить лошадей. Он быстро сунул туда окровавленные руки, отмыл их, на всякий случай поспешно отёр лицо.

– Иди сюда!

Настя шагнула к нему, послушная, как марионетка. Эливерт оглядел её бегло, мокрой ладонью провёл по щеке и декольте.