Единственная - стр. 32

Он и вправду честен с ней. Только он и она: совсем как когда-то.

Тронутая, чувствуя, как рвется сердце, соблазненная возможностью вернуть прежнюю дружбу и откровенность, она положила руку ему на плечо.

– Я все скажу. И ты это знаешь. Но еще рано. Мне нужно немного подумать.

Он внимательно оглядел ее, прежде чем наклонить голову.

– Только если совсем немного. Увидимся утром.

Она кивнула на прощание и стала подниматься по лестнице.

Чарлз проводил ее глазами, прежде чем направиться в библиотеку.

Они увиделись поздно ночью.

После трехчасового бдения над справочником, в глаза словно песка насыпали. Он изучал связи Эмберли в министерстве иностранных дел, а потом безуспешно искал местных жителей со связями в этом же или других министерствах, пытаясь определить, кого может защищать Пенни.

Наконец Чарлз потушил лампу и поднялся к себе, как раз когда часы пробили половину двенадцатого.

Остановившись на площадке, он привычно оглядел большой витраж с изображением герба Сент-Остеллов. Дождь выбивал стаккато по стеклу; тихо завывал ветер. Словно сама природа призывала к жизни давно похороненные невинность и необузданность юности, звала, искушала, терзала…

Цинично усмехнувшись, он свернул влево, не к своей спальне, как ранее намеревался, но к вдовьей дорожке, специальной огороженной платформе на крыше, где жены рыбаков обычно ждали своих мужей, возвращавшихся с моря.

Вдовья дорожка в Эбби представляла собой вымощенную камнем галерею длиной тридцать футов с видом на дельту Фауи и огражденную резными перилами. Даже глубокой ночью, когда луна была затянута тучами, вид был великолепный, неотразимо захватывающий. Напоминание о том, насколько незначительную роль играет человечество в планах природы.

Его ноги сами знали путь. Благодаря годам тренировки ступал он бесшумно.

Чарлз остановился у открытой арки, откуда начиналась дорожка; Пенни уже была там. Сидела на каменной скамье у дальней стены, опершись локтем о перила, положив подбородок на руку, и смотрела на дождь.

Было довольно темно, и он едва различал бледный овал ее лица, слабый отблеск светлых волос, элегантные линии светло-голубого платья, темные переливы бахромы на шали. Каким-то чудом на нее не попадали капли дождя.

Она его не слышала.

Он поколебался, вспоминая другие дни и ночи, когда они тоже приходили сюда, часто вдвоем – и никого больше. Но сейчас она попросила время подумать.

Пенни повернула голову и взглянула на него.

Чарлз не шевелился, но она знала, что он здесь. На ее взгляд, он был всего лишь еще одной тенью в темноте: если бы он не смотрел на нее, она никогда бы не поняла…