Джоконда улыбается ворам - стр. 19
Впрочем, в комнате была еще одна достопримечательность – фикус, стоявший в самом углу кабинета. Огромный, с широченными листьями, поднимавшийся под самый потолок, он вполне мог быть современником египетских пирамид. Поглядывая на эту зелень, невольно возникало ощущение, что Фернан Луарет расположился в тропическом лесу.
– Чем могу быть полезен? – холодно произнес главный хранитель, увидев посетителя.
Учтивую, наполненную холодом фразу можно было воспринимать как проявление откровенного недовольства: «Я весьма занят, и если у вас нет ко мне серьезного дела, так можете проваливать на все четыре стороны».
– Господин главный хранитель, я художник… – начал было Луи Дюбретон.
– Я знаю, кто вы такой, – неожиданно ответил Фернан Луарет, – мне уже докладывали о вас. Вы копируете «Мону Лизу». Вы весьма искусный копиист. Мне приходилось видеть и ваши картины, они выставлены в художественном салоне у мадам Морини.
Луи Дюбретон выглядел слегка смущенным: оказывается, его популярность распространяется гораздо дальше «Квадратного салона». Действительно, он выставил две картины в одном модном салоне, но вот никак не думал, что на них обратят внимание.
– Совершенно верно, я передал ей кое-какие картины. А потом мы с ней договорились…
– Так что вы хотели мне сообщить? – перебил хранитель, давая понять, что время дорого. – Вы закончили копировать картину?
– Не закончил, господин Луарет. Сегодня «Моны Лизы» на месте не оказалось.
Фернан Луарет внимательно посмотрел на художника. На полоумного тот не походил; в нем не было ничего такого, что роднило бы его с уличными художниками, околачивающимися на Монмартре. Вполне респектабельная внешность преуспевающего человека. Правда, галстук оказался немного не в тон сюртуку, но такую погрешность можно назвать нарочитой небрежностью. Сейчас неаккуратность весьма популярна в среде художников.
– Что значит «не оказалось»?
– Ее нет на месте. Там пусто! Вместо картины четыре ржавых колышка. Я спрашивал у смотрительницы, но она не знает, где находится картина.
– Вы говорили об этом с господином Морисом, начальником охраны?
– Разговаривал. Начальник охраны сказал, что картину забрали фотографы.
– Кхм… Вот оно как… Что-то я об этом ничего не слышал. Минуточку, – полистав блокнот, он озабоченно хмыкнул: – Что-то у меня ничего по этому поводу не записано. А он случайно не сказал, к каким именно фотографам отнесли картину?
– Он сказал, что они работают в Лувре.
– Может, это директор отдал распоряжение, о котором я ничего не знаю? – задумчиво протянул хранитель. – В нашем деле такое случается. Один говорит одно, другой распоряжается по-своему, а в результате потом невозможно отыскать концов. В этом музее никогда не будет порядка! Филипп! – громко позвал секретаря главный хранитель.