Дюна. В коллекции. Первая Книга - стр. 11
- Ну, сейчас еще последние гости подтянутся и, можно сказать, сабантуй удался, - усмехнулась Маринка, отпивая шампанское, а я, рассматривая ее разгоряченные щеки, тихо спросила: - Где ты так по-китайски научилась разговаривать? Вчера ты мне так толком и не рассказала ничего о себе.
- Много где, - уклончиво ответила она.
- И все же? - не уступала я.
- Ну, как ты уже знаешь, я проучилась три года на востфаке во Владике, ну а потом жизнь сама меня научила, - махнула она рукой, а в следующую минуту на входе в лаундж зону появилась группа мужчин и женщин - по большей части китайцев. Но среди них были и европейцы.
Как мне показалось, нескольких азиатов и двух европейцев я узнала - один был среднего роста седовласый господин, а второй - высокий брюнет крепкого телосложения. Они тоже были в Мариинке. Правда, тогда я не сильно присматривалась в ложу бенуара - лишь раз бросила туда взгляд, когда Марина помахала мне рукой. Помню лишь, что в первом ряду сидела она с миссис Лант и китайцами, а позади наши питерцы, среди которых были и эти два европейца. Тогда рядом с высоким мужчиной сидела молодая девушка-блондинка, определенно, русская, и поэтому я приняла их за своих. Сейчас высокий мужчина говорил что-то китайцу и был один, без хрупкой блондинки.
- Ну вот и главные подъехали… - прошептала Марина, а Регина Лант, увидев вновь прибывших гостей, тут же пошла навстречу, шире всего улыбаясь высокому мужчине-европейцу.
- Кто это? - тихо спросила я.
- Мистер Коул, а рядом азиат - мистер Ханг, его зам, - улыбнулась Марина, внимательно наблюдая за ними.
- Они тоже был в театре, - констатировала я.
- Да, - кивнула Рудова, не отводя взгляда от высокого начальства и будто чего-то выжидая.
Между тем, к ним подходили гости, здоровались, о чем-то говорили, а Регина Лант, заняв позицию рядом с Коулом, держалась настолько прямо и напряженно, будто боялась проколоться.
- Мне кажется, или твоя начальница боится этого мистера Коула?
Марина промолчала, продолжая чего-то выжидать, а я присмотрелась к нему повнимательней.
Высокий, лет сорока, крепкого телосложения, густые аккуратно подстриженные черные волосы и строгий нос. Но главное было другое. Глаза. Я всегда обращала внимание на глаза. Как зеркало души. Но здесь души я не видела. Несмотря на то, что он широко улыбался какой-то шутке, порой громко смеялся, оголяя свои белые зубы, и дружелюбно разговаривал с очередным гостем, его черные глаза оставались неподвижными. В них не было тепла. Как космический вакуум.
С одной стороны, казалось, что он смотрел на окружающее равнодушно, но в то же время улавливался острый взгляд, словно черный объектив камеры, выхватывающий самые важные моменты.