Дьявол по мелочам - стр. 6
При таком контингенте невозможно чётко разграничить, кто жив, а кто нет. Более того, даже какая-нибудь безделица вроде прикроватного будильника может оказаться вполне себе мыслящей. Что она тогда – вещь или существо?
Кария со скучающим видом устроилась на столе, закинув ногу на ногу.
– К чему ты клонишь?
– Сейчас поймёшь. Чтобы не ломать голову над вопросами одушевлённости, в накшенси – современном демоническом языке – используются категории наличия собственной воли, выражающиеся через парные связки. К таким относится, например предлоги-связки совместности или причастности «э» и «а-э». Ещё совсем недавно – каких-то две сотни лет назад – вторая форма была характерна только для разговорной речи, но полностью отсутствовала в ашкетси – классическом варианте демонического. В дореформенном Аду, подчинённом прогнившей феодальной системе, свободная воля отрицалась как факт. Однако пятьсот лет назад эта система рухнула, и многие её элементы, сохранившиеся в языке, стали восприниматься как пережитки прошлого, постепенно уступая место новым формам. С точки зрения людей, триста лет для нескольких предлогов – это как-то слишком постепенно, но… что поделать, академики, где бы они ни жили, любят быть консервативными. А некоторые из них живут довольно долго, – я выдержал небольшую паузу. – Однако со временем даже самые консервативные академики стали прошлым, а связка «э», объединившись с бытийным глаголом «а» превратилась в ещё один показатель воли.
Кария закатила глаза, давая понять, что пора сворачиваться.
– Возвращаясь к словам призрака: их можно было трактовать двояко. Слово «Ак’шатт» означает «вечное страдание», а «Ак’шатт-а» – предатель. Так что он хотел этим сказать? «С ними то, что предатель»? Или «с ними тот, кто вечное страдание»? Скажи он, что за мной явились очередные демоны, всё было бы просто и понятно. Но неизвестность… угнетает.
Поджав губы, дриада покачала ногой и пробормотала: «Вот как». Мягко спрыгнув со стола, она прошлась по комнате, сцепив руки за спиной, остановилась у окна, покачалась на пятках. Повторила задумчиво: «Вот, значит, как».
Осторожно, будто опасаясь нападения, в комнату прокрался полноватый молодой человек. Увидев наши с Карией удивлённые лица, он заикаясь, пробормотал:
– З-здрасьте. В-вы Виктор Тесла?
Я сглотнул комок в горле и пожал плечами.
– Не. Я Директор. Написано же.
– Там б-было открыто. Я подумал, н-не случилось ли чего?
– Виктор, – прошипела Кария. – Ты, идиот, опять не закрыл дверь?
Посетитель смерил её взглядом, затем посмотрел на меня и снова на Карию. К слову, у неё вообще была не лучшая привычка одеваться слегка… экстравагантно. Однако на этот раз верх платья открывал чуть больше, чем стоило бы.