Дьявол на воде - стр. 5
– Слушай, Джон, – я на мгновение замешкался, – что с твоей мамой?
– Ты о чем?
– Она выглядела подавленной.
– А-а, ты про это, – он озадаченно потер рукой подбородок, старательно отводя от меня взгляд. – Мама за последний год сильно сдала.
– Она больна? Что-то серьезное?
– С ней все в порядке, дело в Шерли. Помнишь, я рассказывал, что она заканчивает учебу в Лондоне и встречается…
– Конечно, помню, – нетерпеливо перебил я.
– Так вот, Шер вышла замуж и год назад забеременела. У нее произошел выкидыш. В результате обследования обнаружились серьезные проблемы со здоровьем, связанные с кровью. Лимфобластная лейкемия.
– Лейкемия? Это излечимо?
– К сожалению, нет. Ей запретили беременеть и назначили поддерживающее лечение. Как только мы узнали о ее болезни, сразу же полетели в Лондон. Связывались с разными – самыми лучшими врачами, но они не дают никаких утешительных прогнозов. Лечение может продлить ей жизнь, но сколько она протянет, неизвестно.
– Ей всего двадцать пять! – потрясенно прошептал я, вспоминая жизнерадостную и счастливую Шерли, какой я помнил ее. – Как же так?
– Да-а, – тяжело выдохнул он. – Потом у Шер началась депрессия. Она закрылась в комнате и велела нам улетать в Лос-Анджелес. Мы пытались успокоить ее, но она только кричала и рыдала. Майкл, ее муж, пообещал сам поговорить с ней. Мы вернулись домой. У отца обострилась астма, начались удушающие ночные приступы, и он вынужден постоянно принимать гормоны. Мама страдает больше всех, ты сам видел, в каком она состоянии. Почти не ест, плохо спит, только об этом и думает. Ее убивает то, что мы ничего не можем сделать.
– Почему вы раньше не знали о заболевании Шерли? Неужели не было никаких симптомов?
– Ник, болезнь протекала в скрытой форме. Мы узнали только из-за беременности. Со слов врачей, именно изменение гормонального фона и послужило толчком. – Джон провел рукой по лицу и, устало выдохнув, облокотился о комод. – С того дня, как Шер узнала о болезни, она изменилась до неузнаваемости: то кричит, что не хочет жить, то рыдает, что не хочет умирать, говорит, что молода и жизнь только началась. Постоянно плачет в трубку, и с ней невозможно спокойно говорить. Необходимо начинать химиотерапию, но Шерли напрочь отказывается. Она превратилась в истеричку и на всех срывается. В июле мама хотела еще раз слетать к ней, но я ее отговорил. Приезд мамы только усугубит положение: Шерли лучше не станет, а мама совсем изведется.
Джон замолчал, но через минуту продолжил:
– Я не знал, что делать, позвонил мужу Шерли. Майкл был сильно встревожен, сообщил, что уже не справляется с ее истериками и вынужден показать Шер психотерапевту. Две недели назад я еще раз позвонил Майклу. Он сообщил, что она начала принимать транквилизаторы и почти весь день спит. Я предложил привезти ее к нам, в родные края, так родителям будет спокойнее, и Майкл обещал поговорить с ней.