Двуликие. Игра на опережение - стр. 51
Эмирин вздохнула.
— Я… прости, я знаю, что ты соскучился… Я тоже… очень.
— Всё хорошо, Ри. Ты насчёт принцессы Минаэль, правильно?
— Да.
Принцесса Минаэль — племянница Риланда и его первая наследница, которую они решили спрятать в Арронтаре ещё в начале лета. Очень красивая юная тёмная эльфийка и, в отличие от Коула, абсолютно уравновешенная в своём поведении.
— Я боюсь, что на неё могут воздействовать с помощью «подчинения Крови». И таким образом попытаться причинить вред тебе. Я думаю, что дело… не только в престоле и Велдоне. Правда, я ещё не уверена, буду проверять эту теорию. Поэтому… пожалуйста, будь осторожен.
— Хорошо, Ри, я постараюсь. Как там Дрейк?
— Уже скоро, — Эмирин сделала шаг вперёд и потёрлась щекой о грудь мужа. — Совсем немного осталось подождать.
Нарро обнял её, наклонился и легко поцеловал в губы.
Какое-то время они и стояли так — молча обнявшись. Им уже давно не нужны были никакие слова, чтобы понимать друг друга. Понимать, насколько всё это тяжело… но не жаловаться.
— Люблю тебя, — шепнула Эмирин, развеивая сон.
— И я тебя, моя Ро.
*
Вот теперь будет сложнее. Искать среди звёздочек сознание того, кто не хочет, чтобы его нашли — задачка не из лёгких. Правда, в череде нелёгких задачек это всё же — самое простое.
Эмирин вздохнула и повела плечами, а потом тихо запела. Старую, как её волшебный лес, песню, которая всегда успокаивала и настраивала её на то, что было нужно сделать.
И думала об Эдриане. О том Эдриане, которого она помнила. О целеустремлённом мальчишке, чей целью в жизни были всевозможные магические эксперименты. Мальчишке, который любил Триш так же сильно, как она любила Велдона. И юноше, что искал пропавшую сестру с остервенением, обвиняя во всём, что случилось, не её, а наследника престола.
Эмирин он тоже не особенно жаловал. Из-за Велдона, с подростковой горячностью ненавидя всех, кто причинял боль Триш. Никогда не грубил, иначе Риш сама бы ему треснула, но и не привечал.
Милый и горячий тёмный эльф. И как же жаль, что…
Эмирин резко распахнула глаза и жадно уставилась в окружающее пространство. Вот он. Нашла!
Яркая звёздочка сознания Эдриана мерцала теперь совсем близко от Эмирин. Она рванулась вперёд, не мешкая — и врезалась в неё своим сознанием.
Резкая ослепляющая боль — словно сотни ножей, как костёр, выжигающий все твои внутренности. Так всегда и бывает при вторжении в сознание существа, которое этого отчаянно не желает.
Эмирин закусила губу, попытавшись справиться с нахлынувшей болью, выпрямилась — и обрушила себя вместе с Эдрианом в ледяную воду.