Двуликие. Долг души - стр. 20

Дамир и Дин тоже заходили каждый день, а вот Коул и принцесса ни разу, и за это я была благодарна магистру, понимая, что именно он не пускает их ко мне. Видеть обоих не хотелось. Я больше не сердилась на эльфа, да и мысли о Даните не вызывали во мне раздражения, лишь равнодушие. Но общаться не было желания. Дамир и Дин были для меня лекарством, пусть горьким, но всё же лекарством, а эти двое только воздух зря будут сотрясать. Наобщаюсь ещё, когда выйду отсюда. Если выйду. Точнее, выйду-то я наверняка, но куда? Я по-прежнему не маг, а сегодня первый день после случившегося, когда однокурсники учатся, и чем больше дней проходит без меня, тем тяжелее будет догонять их. Если сила вернётся…

Именно об этом и решил поговорить Дрейк сразу после завтрака.

— Шани, — сказал он, глядя на меня с такой серьёзностью, что я тут же осознала: разговор предстоит тяжёлый, — я хотел обсудить с тобой снятие браслетов.

Я отодвинула в сторону пустую миску из-под каши, Дрейк убрал её на стол, а передо мной поставил тарелку с бутербродом и второй стакан морса. Вот уже второй день магистр настаивал, чтобы я ела по утрам ещё что-то, кроме каши, и пила минимум два стакана морса или чая. Помещалось всё это в меня пока с трудом.

— А что с браслетами? — спросила я и взяла в руку бутерброд. Откусывать его не хотелось совершенно, но иначе Дрейк не отстанет. — Их разве можно снимать?

— Сейчас — нет. Но я надеюсь, что скоро станет можно. И после этого тебе будет необходимо приручить Огонь, однако с этим я тебе помочь, как понимаешь, не могу.

Я кивнула, тщательно жуя кусочек бутерброда. Солёный сыр, мягкое масло… Раньше я наверняка назвала бы его вкусным, но теперь у меня даже слюна не выделялась, приходилось постоянно запивать.

— Эмирин нашла тебе специалиста из огневиков, который способен помочь, как она считает. Я с ним уже познакомился, но его нужно представить тебе. Если этот человек тебе не понравится, смело говори, заменим. Чтобы он смог помочь, ты должна относиться к нему нормально, он не должен раздражать или быть неприятен.

— Я поняла, — ответила я равнодушно, откладывая бутерброд. — И когда он придёт?

— Когда тебе будет удобно.

Я вздохнула. Видеть кого-то ещё, кроме Дрейка, Дамира и Рональдин, было пока выше моих сил.

— Может, в среду?

— Хорошо, в среду, — не стал спорить магистр. — Ты не будешь доедать?

— Не могу, не лезет.

— Хорошо. — Он вновь не стал спорить и окончательно убрал с моих ног поднос. А я, поколебавшись, решила всё-таки спросить кое о чём. Не то, чтобы это меня сейчас волновало, но…