Двойня для чайлдфри - стр. 15
Никто никогда не чувствовал ее так, как он. Ничего в мире не было более гармоничного и правильного, чем переплетение их тел. Они словно приклеились и не могли оторваться друг от друга…
…Еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. Да уж, знатно она нагородила и нафантазировала себе! Правда, ненадолго. Ровно до тех самых пор, пока не пролилось отрезвляющим душем вальяжное «Я снял девочку в „Саламандре“».
В груди снова сдавило. Катя опомнилась и обнаружила, что сидит, уставившись в потухший экран монитора. На нее внимательно смотрят черные глаза, а идеально очерченные губы что-то говорят.
Те самые губы, вкус которых она до сих пор помнит, и которые не пропустили на ее теле ни одного миллиметра.
– Прости, я не услышала, что ты сказал? – во рту было вязко, будто она набила его жевательными резинками.
– Рабочий день окончен, ты все проспала, Екатерина Дмитриевна, – уголки губ поползли вверх, но глаза по-прежнему оставались предельно серьезными. Аверин встал и подал ей руку. – Теперь мы можем поговорить. Предлагаю поужинать.
Катя ответила таким же серьезным взглядом. Они молча разглядывали друг друга некоторое время, а потом вдруг стало совершенно очевидно, что он вовсе не стал для нее «после», а так и остался в «до».
Она не пойдет с ним ужинать ни сегодня, ни завтра, ни через месяц. И не потому, что не хочет, хочет. Желает всей душой. И телом. Вот только ей нужно бежать домой, потому что там Ваня и Матвей. Они ждут ее, они так трогательно радуются, когда она возвращается с работы!
Пока для малышей она еще Катя, но Матвейка уже иногда зовет ее мамой. И Ваня два раза назвал. Конечно, один раз можно попросить Людмилу Григорьевну посидеть с малышами, но как скоро это надоест Климу?
«Подумай хорошо, детка, ты ставишь большой жирный крест на своей личной жизни. Ты молодая, тебе своих рожать надо. А мы им хороших родителей подыщем, не переживай», – говорила Галина Николаевна из области.
Катя даже соглашалась. Но потом представляла, как у нее забирают близнецов, и сердце начинало рваться на части. Ей несколько раз это даже во сне снилось, и она, проснувшись, долго не могла прийти в себя.
На маму давно не было никакой надежды. Та с трудом приходила в себя после инсульта, с которым ее увезли прямо с похорон дочери.
Так что, чем больше Катя всматривалась в красивое мужское лицо, нависшее над ней, тем больше убеждалась в том, что никаких отношений у них с Авериным нет и быть не может. А если учесть, что они теперь сотрудники, то вообще…
Оставалось теперь каким-то образом донести это до Аверина. Катя вздохнула и встала, проигнорировав протянутую руку. Ей лучше не прикасаться к нему, кто знает, что на этот раз сработает катализатором.