Двойная тайна леди Блэкнесс - стр. 26
– Выходит, что так.
С такими словами мужчина вошел в ворота птичьей фермы и потянул ее за собой.
Великий Дан, отпустил бы он ее, что ли?! Что подумает старый Морай, увидев их со сцепленными руками, да еще сразу после побоища. Мол, вместо того, чтобы чествовать павших, они наслаждаются жизнью, не особо заботясь о чувствах других...
А они наслаждаются? Бриана задумалась. И улыбка, с трудом, но сгоняемая с лица, снова прорезалась с полной силой... И внутри что-то трепетно зазвенело.
А что, если это не Дуглас?
А кто же другой? Не придумывай чепухи.
О да, она наслаждалась, хоть и боялась себе в этом признаться...
– Лорд Блэкнесс, леди Бриана, – навстречу им вышел старик, седой, что отцветающий одуванчик, и столь же пушистый и солнечный. – Как же я рад, что беда миновала! Что замку и ферме более не угрожает беда... Я страшился, что придется выпустить птиц, коли гунны подступятся к ферме.
– Как они? – спросила Бриана. – По-прежнему, не прикасаются к пище?
Улыбка Морая притухла, было видно, что он искренне волновался за птиц.
– Сегодня поклевали немного, но как-то без удовольствия, леди Бриана. Я больше не знаю, что делать! – Развел он руками. – Ни все мои средства, ни заморские травы – ничто пташек не радует.
Дуглас спросил:
– Что с ними такое?
– В том-то и дело, мой лорд, что никто толком не знает. Сегодня они были совершенно здоровы, а назавтра... вот это...
За разговором лекарь подвел посетителей к клеткам с хворыми птицами. Те, огненно-красные, яркоперые и обычно светящиеся во мраке, сейчас казались потухшими, тусклыми, совершенно безжизненными. Бледный, обычно багровый зрачок, вылинявший до светло-кораллового, без интереса глядел на мужчину из-под вывернутого крыла...
Бриана вдруг поняла, что опаловые огневки – порождение той же огненной магии, что и сами драконы. Они зачинались в незатухающем пламени драконьего жара из куска необработанного опала... Именно потому, порожденные камнем, они умели легко этот камень найти в темных туннелях глубоко под землей. Огневки, как ей всегда говорили, ощущали тепло волшебного камня и безошибочно вели к богатой минералами жиле...
Но не сейчас, сейчас им, казалось, хотелось лишь одного: умереть в тишине и покое.
– Можно? – Дуглас Блэкнесс коснулся щеколды, намереваясь ее отпереть, и лекарь Морай согласно кивнул. Вряд ли эти несчастные птицы сорвутся с насеста...
Дуглас вошел и прикрыл за собой дверь. Птицы на жердочках даже не шевельнулись, лишь косили нерадостным взглядом, вроде как говоря: «Шел бы ты, человек, не мешал нам мучиться дальше». Но супруг, и Бриана затаила дыхание, подойдя к самой крупной огневке с мощным клювом и малиновым подбородком-жабо, коснулся рукой ее яркого оперения.