Две стороны неба - стр. 5
– Дик! Дик! Не уходи-и-и!..
Алкоголь горячими злыми ударами бил в голову, но сознание почти прояснилось. Роберт ввалился в свою каморку, разворошил стенной шкаф и в дальнем углу, за горой микрофильмов, за разноцветными пакетиками жевательной резинки «Микки Маус», за ученическими тетрадями и яркими журналами нашел белую коробку из-под проектора, в которой хранилось его оружие.
Он повертел пистолет в руках, проверил, заряжен ли он, хотя это было проверено сотни раз, и сунул в карман. Пистолет он стащил у Луиджи Альвезе перед очередным налетом и поэтому Луиджи до сих пор считал, что потерял его где-то внутри космобота.
Вот оно с ним – орудие мести! Сначала несколько пуль в испуганную жирную рожу, а потом в нее, бесстыжую тварь! Он ворвется со своим пистолетом, как ковбой на экранах кинозалов! «Бах-бах!» – пролает кольт, обрывая крики ужаса, и горькие складки навсегда лягут в уголках губ ковбоя…
Он с трудом спустился по винтовой лестнице – от кругообразного спуска в голове еще быстрее завертелась туманная карусель – и вышел на ярус, где находилась каморка Жоржа. Дверь не поддалась, и он замолотил в нее сначала кулаками, потом ботинками и наконец, рассвирепев, рукоятью пистолета. За дверью было тихо.
– А-а, гады! – закричал он, отступая и взводя курок. – Все равно не спрячетесь!
Грохот выстрела покатился по коридору, но за дверью по-прежнему не раздавалось ни звука. Зато где-то за поворотами послышался топот.
Значит, они у нее! Ну, держитесь!
Роберт отпрыгнул от двери и побежал по змеиному кольцу коридора прочь от приближающихся шагов.
Дверь каморки Гедды оказалась незапертой, и он вылетел прямо к столу, задыхаясь и наводя дуло пистолета на кровать. Кровать расплывалась перед глазами.
Получайте то, что вам причитается!
Выстрелить он не успел.
– Роберт!
Он резко обернулся, чуть не потеряв равновесие, – и пистолет со стуком упал на пол. Гедда стояла у стены, бледная и неподвижная, и пальцы ее теребили страницы книги.
– Ага, он уже смылся… – горько и зло сказал Роберт.
Гедда, казалось, не слышала его. Она стояла перед ним, невысокая девчонка с белым застывшим лицом в обрамлении каштановых волос, смотрела на него и молчала.
Молчание затягивалось, давило на плечи, сжимало горло. Роберту вдруг стало очень плохо. Что-то заныло внутри, там, где раньше располагали душу, хотя потом оказалось, что нет у людей никакой души. Ему стало так плохо, что он почти протрезвел.
– Если бы я сейчас спала… – в зеленых глазах Гедды что-то дрогнуло. – Ты мог убить меня.
– Послушай!..
– Ты мог убить меня, – тем же бесцветным голосом повторила Гедда. – Хотя я ни в чем не виновата. И не тебе судить…