Два жениха и один под кроватью - стр. 27
Наставник засопел и, чтобы ненароком не придушить меня, скрестил руки за спиной.
– Добра?
– Традиции нужно соблюдать, наставник, – хмыкнула я. – Учеников наших новых в академию прислали на учёбу? На учёбу. А через посвящение у нас с лёгкой руки нурэ Тайлора…
– Не с его, уж поверь мне, – с досадой перебил ректор. – Эта катавасия задолго до его рождения началась.
– Ну вот же! – обрадовалась я. – Вы и сами всё прекрасно понимаете! Так что дети тут ни в чём не виноваты… А вот боевики… – Тут я заговорила чуть медленнее, тщательно подбирая каждое слово. – Боевикам теперь нужно учиться не только грамотности и этикету, но и тому, как уживаться в одном пространстве с детьми. Обуздывать как-то свои… инстинкты. Я и все наставники БИА им в этом готовы помочь, если они сами захотят, конечно…
И добавила примирительно:
– А детки замечательные, нурэ, вы ими ещё гордиться будете, я вам обещаю. Я сейчас не про боевиков, если что. Про партизанов своих.
Конечно, ректор мог сложить два и два и получить правильный результат. Всё же некромантов у нас училось немного. Три на втором курсе, четыре на третьем, на четвёртом один, а на первом вовсе ни одного… Но он не стал.
– Да понял я, что про партизанов, – махнул рукой нурэ Гоидрих. – Но, Бренди, под твою ответственность. Если этот... партизан у меня ещё хоть кого-нибудь из лаборатории выкрадет, я его лично выпорю и к деду с бабкой в Смарти отправлю. Я понятно выражаюсь?
Улыбку сдерживать не стала.
– И не улыбайся мне тут! Иди, готовься к понедельнику. Если после первого дня выживешь, глядишь, и не сожрут тебя наши монстры.
И уже в сторону, перебирая бумажки на рабочем столе:
– Чуть всё крыло не разнесли, идиоты великовозрастные. Ох, жалко! Жалко, что телесные наказания запретили…
Я фыркнула и, прикрыв смеющийся рот рукой, убежала готовиться.
Но в понедельник утром всё равно нервничала так, как и перед самым первым своим уроком в роли наставницы не переживала.
Проснулась я рано, позавтракала, вопреки своим принципам, тем, что Рогль послал. А Рогль тем мрачным октябрьским утром послал мне чашку обжигающего какао, свежие ароматные булочки, вишнёвый джем, овсяную кашу и где-то полкило свиной грудинки. Грудинку он, само собой, сожрал сам. А потом давился слюной, следя за тем, как я уничтожаю свою часть угощения.
– Когда-нибудь кухарка тебя поймает. – Доев, я вспомнила о приличиях и посчитала своим долгом напомнить о них своему вечно голодному демону. – И с живого шкуру сдерёт.
– Не родилась ещё та кухарка, которая нас сможет изловить, – отмахнулся Рогль. – Мы сами кого хочешь изловим, а уж сколько шкур мы за свою жизнь спустили… Ими все полы в БИА можно выстелить, ещё и на «Хижину» останется. У нас одних только шкур три амбара.