Два альфы для белой волчицы - стр. 10
Почему-то его мнение было важно для неё – хотя она и не понимала до конца своих мотивов. Элис всегда тяжело переносила то, что люди смотрели на неё с пренебрежением. Знала, что это слабость, и прятала её как могла, но справиться с собой не получалось.
Музыка стала её убежищем – зоной безопасности, где за грохотом барабанов не было слышно настоящих чувств. И сейчас она скрипела зубами, мучительно сожалея о том, что потеряла там, в парке, мобильный телефон. Что не может просто вставить в уши наушники и утонуть, отключиться от этого раздражающе яркого солнечного света, этого наполненного чужими, хоть и до странности аппетитными запахами салона автомобиля… В машине у копа пахло маслянистыми пончиками и горячим капучино. Элис редко позволяла себе подобное баловство, и с трудом представляла этого сурового небритого мужчину потягивающим кофе с молоком. Но запах никуда не девался – даже если закрыть глаза, становился только ярче.
Второе чувство, настигшее Элис там, в больнице, было куда более странным и незнакомым. Когда она поднимала глаза и встречалась взглядом с карими глазами Шейна, сердце замирало. Время останавливало бег. Элис было неловко от этого чувства, она понятия не имела, откуда оно взялось, но инстинктивно не хотела, чтобы Шейн о нём узнал.
Наконец, с того момента, когда Шейн помог ей спуститься в вестибюль больницы и усадил в машину, она не могла отделаться от чувства что её снова удочерили. Чувство было неприятным. Раздражало. Элис не нужны были новые родители – тех, которые у неё были, ей хватило с лихвой. Она чувствовала себя неуютно в замкнутом пространстве, остро ощущала, что, если захочет уйти – не сможет сбежать.
Тем более странно ощутила она тот момент, когда машина остановилась на очередном светофоре и полицейский положил руку ей на плечо:
- Я тебя не держу, - сказал он. – Я просто прошу тебя остаться со мной.
И Элис, сама не веря тому, что произносит это вслух, тому, что вообще существует этот разговор… Сглотнула и медленно проговорила:
- Хорошо.
Шейну, в сущности, повезло. Поглядывая по ходу пути на сидевшую рядом девушку, он думал об этом снова и снова.
Отец Шейна был оборотнем, и его брат тоже. С самого детства он знал, кто он, и знал, что рядом есть такие же, как он. Знал о существовании Круга и волчьих законов – пусть весьма условных, но всё же годных для того, чтобы регулировать отношения между особями и стаями, наполовину послушными человеческим амбициям, а наполовину – своей звериной натуре.
Но знал Шейн и о том, что подобное везение случается не всегда. Отец всегда говорил, что забота о потомстве -–особенная черта клана Степных Волков. Может, потому они и вымерли – слишком берегли друг друга.