Душа-потемки - стр. 27
И няня весной появилась в их доме другая, родители работали, а в детсад Катя никогда не ходила, так же как и друг детства Сережка Мещерский, и второй друг детства Вадим Кравченко – муж теперешний и, возможно, скоро бывший. Домашние дети – так они и росли дома кто с бабушками и тетками, как Мещерский, кто с дедом, как Драгоценный, а кто с нянькой, приходящей поденно. Да, да, весной нянька появилась другая, а та, прежняя… Что же с ней стало?
Кате внезапно стало душно. Нет, и вспоминать это не нужно. К черту Замоскворецкий универмаг… Вот они с нянькой идут по улице мимо витрин, и ручьи текут по асфальту, и Катя все смотрит, смотрит на себя в эти витрины, как в зеркало. Может, с тех самых пор в ней и засела эта неистребимая привычка смотреть на себя во все отражающие поверхности – стекла припаркованных машин, мраморный цоколь…
Они гуляют с нянькой по Москве, а до этого долго ехали на троллейбусе. Вышли и медленно идут. А впереди двери – стеклянные распашные, – и они кажутся ужасно новыми на фоне коричневых стен и серых гранитных ступеней входа. Одна ступенька, две, три, и вдруг…
Катя вспомнила это ощущение, как она выдернула… нет, попыталась вырвать свою ладошку из руки няньки, которая вела ее вверх по ступенькам к дверям… к этим стеклянным распашным дверям Замоскворецкого универмага.
Нет, не пойду… не хочу… не пойду туда, нас там закроют!!!
Да что ты, девочка, что с тобой? Почему ты так кричишь? Чего ты боишься? Это же просто большой магазин. Замоскворецкий универмаг.
Катя открыла глаза. Все, все, все, все… Хватит, хватит. Почему же так страшно вдруг стало? Страшно… и еще какое-то чувство – докапываться до его сути нет сил, потому что станет только хуже. Вот здесь и сейчас – в тесном коридоре отдела вневедомственной охраны – станет только хуже и воздуха вообще не хватит – сердцу, легким…
– Эй!
Кто-то что-то сказал, спросил, окликнул…
– Эй, на палубе?
Катя оглянулась: в тесном коридоре она не одна. На банкетке расположился тот самый тип в черном костюме и белой рубашке без галстука. Длинный, средних лет, темноволосый.
– Все в порядке?
Голос у него… хороший голос, мужской, уверенный в себе. А в руках маленький блокнот и ручка. Что-то пишет, и выражение лица – сосредоточенное и задумчивое, а теперь вот… смотрит. И тогда тоже во время их перепалки с Мещерским тоже смотрел с любопытством.
Катя присела на банкетку – на дальний край. Сейчас посижу и пойду в паспортный, интересно, Мещерский ушел или все еще ждет?
– Ну что, все в порядке? – настойчиво переспросил незнакомец.
– Да, наверное, голова закружилась.