Дух человечества. От расцвета до заката - стр. 43

Человек одомашнил для еды и других своих нужд много животных: дикого тура, что превратились в коров и быков, овец, коз и свиней, кур и гусей, буйволов в Африке и Азии, оленей на Севере, лам в Южной Америке, яков в Тибете.

Дикую кошку человек одомашнил и использовал для борьбы с мышами и крысами, которые воровали у него еду. В 1943 году, когда в блокаде Ленинграда появилась брешь, в город срочно направили не только оружие и продовольствие, но и четыре вагона голодных, тощих кошек, чтобы ловить мышей на складах.

Заставляли работать и обезьян. Их привязывали веревкой и посылали на деревья собирать кокосовые орехи. Кормили соленой пищей и тогда обезьяны быстро находили воду для людей, роя землю там, где есть вода. Использовали для сбора чая в труднодоступных горных местах, для пастьбы коз и даже в качестве нянек детей.

Тысячи лет покорно служили животные человеку. Они охотились для него, добывая еду, защищали, пахали землю, возили всадников и грузы, а также участвовали в жестоких сражениях людей. Люди их доили, ели, а из шкур, рогов, жил и шерсти делали себе различные вещи. Животные сыграли значительную роль в становлении и развитии человечества на Земле.

Приручая диких животных, человек, прежде всего, ломал их волю, жестоко бил, морил голодом, а после кормил, всеми способами показывал, что он хозяин их жизни и судьбы. Животные сопротивлялись, но что значит их сопротивление перед хитростью, настойчивостью и волей человека. В конце концов, животные подчинялись человеку и становились его рабами, человек для них стал хозяином и богом.

Приведем извлечение из рассказа замечательного писателя Н. С. Лескова «Очарованный странник», как объезжают лошадей.

– Я конэсер.

Что-о-о тако-о-е?

Я конэсер-с, конэсер-с, или, как простанароднее выразить, я в лошадях знаток и при ремонтерах состоял для их руководствования.

Вот как!

Да-с, не одну тысячу коней отобрал и отъездил. Таких зверей отучал, каковые, например, бывают, что встает на дыбы да со всего духу навзничь бросается и сейчас седоку седельною лукою может грудь проломить, а со мной этого ни одна не могла.

Как же вы таких усмиряли?

Я… я очень просто, потому что я к этому от природы своей особенное дарование получил. Я, как вскочу, сейчас, бывало, не дам лошади опомниться, левою рукою её со всей силы за ухо да в сторону, а правою кулаком между ушей по башке, да зубами страшно на неё заскриплю, так у неё, у иной, даже инда мозг изо лба в ноздрях вместе с кровью покажется, – она и усмиреет.

Ну, а потом? Потом сойдешь, оглядишь, дашь ей в глаза себе налюбоваться, чтобы в памяти у неё хорошее воображение осталось, да потом сядешь опять и поедешь.