Друзья-соперники - стр. 18
Понятно, для меня плохо бы все кончилось, но вскочили взрослые мужики и растащили нас в разные углы.
После долгих разбирательств и увещеваний, мужики, наконец, внушили братьям, чтобы те не связывались с «зеленым пацаном, который и жизни-то не нюхал», а они могли запросто снова отправиться в места более суровые, чем это «теплое местечко» в шахте.
Мне же строго наказали, чтоб «не рыпался» на рожон, здесь не на комсомольском собрании. Следующий раз, так может случиться, что они не успеют меня спасти… Братья запросто «уроют молодого комсомольца» в укромном уголке, завалив породой так, что никто и не найдет…
Урок был убедительным, я сам понимал, что угроза вполне реальна, а среда, в которую я попал, далеко не располагает к дискуссии на политические темы. Большинство здесь явно не разделяли мои взгляды…
Тогда мне повезло, я легко отделался, поняв также, что не все лояльны и к стране, в которой живут, более того, многие обижены ею, может, вполне незаслуженно…
Жизнь, однако, продолжалась. Терриконы, дымились по-прежнему дни и ночи напролет. Эти рукотворные горы постоянно сеяли пепел на город, на дома, на снег, становящийся черным, не успев лечь на округу. Пепел забивался в щели рам сквозь двойные стекла окон. В погожие весенние дни, открывая их, чтобы почистить и помыть стекла, приходилось выгребать с полведра этого бурого добра.
Работая, мы с Леной еще и учились в вечерней школе. Через год, по окончании одиннадцатого класса, с однокашниками решили «обмыть» в ресторане сразу два события. Как раз подошел срок получения дипломов о среднем образовании и день нашей регистрации в ЗАГСе. Это выпало на начальную дату нападения Германии на Советский Союз. Понятно, что последнее событие случайно совпало с двумя нашими знаменательными датами, но именно по этой причине тот день запомнился нам на всю жизнь.
К тому времени прошел год, вскоре я был призван в армию на Тихоокеанский флот в морскую авиацию. Полгода учебки – азбука Морзе, духовой оркестр и направление в роту радиотелеграфистов в бухту с красивым названием Горностай.
Служба – это еще одна страница моей жизни, достойная пера, как и послеармейский период. Но об этом, может, в другой раз…
Трудовые будни
После демобилизации жена не пустила в шахту, и я пошел в ЦРММ (Центрально-ремонтные механические мастерские) слесарем-ремонтником токарно-фрезерных, сверлильных и прочих станков.
Приняли в бригаду сразу по четвертому разряду. Год проработал в этой организации, затем поступил
в электромашиностроительный техникум на вечернее отделение и перешел слесарем-инструментальщиком на оборонный завод, выпускающий аппаратуру для флота.