Друсс-Легенда - стр. 17

Крик совы вернул Шадака к настоящему, и он увидел, что Друсс идет к нему. Юноша хотел пройти мимо, но задержался.

– Нет у меня слов, – сказал он. – Ничего не могу придумать.

– Поговори о них со мной, – предложил Шадак. – Говорят, будто мертвые слышат, когда мы о них говорим, – может, это и правда, как знать.

Друсс сел рядом с ним.

– Что о них можно сказать? Он был плотником и мастерил безделушки, а ее он взял для хозяйства.

– Они вырастили тебя, подняли на ноги. Дали тебе силу.

– Силой я им не обязан.

– Ошибаешься, Друсс. Будь твой отец слабым человеком, он бил бы тебя, пока ты был мал, и сломил бы твой дух. Поверь моему опыту: сильного может воспитать только сильный. Этот топор принадлежал ему?

– Нет, деду.

– Бардану-Убийце, – тихо проговорил Шадак.

– Откуда ты знаешь?

– У этого оружия дурная слава. Снага – так оно зовется. Нелегко, видно, было твоему отцу расти с таким зверем, как Бардан. А что случилось с твоей родной матерью?

– Она погибла, когда я был младенцем. Несчастный случай.

– Ага, вспоминаю. На твоего отца напали трое – двоих он убил голыми руками, а третьего изувечил. Один из них сбил конем твою мать.

– Отец убил двух человек? – изумился Друсс. – Ты уверен?

– Так люди говорят.

– Не могу в это поверить. Он чурался всякой ссоры, никогда не умел за себя постоять. В нем не было стержня.

– Я так не думаю.

– Ты ведь его не знал.

– Я видел его тело и мертвых врагов вокруг. О сыне Бардана ходит много историй, и ни в одной не говорится, что он трус. После гибели своего отца он селился в разных местах под разными именами – но его каждый раз узнавали и вынуждали бежать. Но трижды по меньшей мере ему пришлось сражаться. Близ Дренана его окружили пятеро солдат, и один ранил его стрелой в плечо. Бресс тогда нес на руках ребенка. Как рассказывали потом уцелевшие солдаты, он уложил дитя около валуна и кинулся на них. Они имели при себе мечи, а он был безоружен, но он отломил с дерева сук и мигом повалил двоих, а остальные пустились наутек. Уж тут-то все правда, Друсс, – я это знаю, потому что среди них был мой брат. На следующий год его убили в сатулийском походе. Он говорил, что сын Бардана – чернобородый великан, наделенный силой шести человек.

– Я об этом ничего не знал. Почему он мне не рассказывал?

– А зачем? Не очень-то, видно, лестно быть сыном чудовища. Ему, наверное, не доставляло радости рассказывать, как он убивал людей или оглоушивал их дубиной.

– Выходит, я совсем не знал его, – прошептал Друсс.

– Да и он, похоже, не знал тебя, – вздохнул Шадак. – Это вечное проклятие отцов и детей.