Другая история. «Периферийная» советская наука о древности - стр. 50
Отец происходил из Рязанской губернии, из семьи сельского священника, учился в Касимовском духовном училище, затем в Рязанской духовной семинарии, а с 1874 по 1878 г. – в Киевской духовной академии. Он получил степень кандидата богословия за сочинение «О падении человека и его следствиях», много лет служил настоятелем Воскресенской церкви на Подоле (на углу Спасской и Межигорской)217, а кроме того, с 1878 г. был преподавателем древнегреческого в Киевской духовной семинарии, в начале же XX в. также состоял в Киевской духовной консистории, входил в Киевский епархиальный училищный совет218 и, видимо, по-прежнему преподавал, что позволило сыну писать в советских анкетах, будто он вышел из семьи учителя древнегреческого языка219.
Вообще, после смены власти пришлось скрывать или недоговаривать многое: уже учеба в Киевской духовной академии в 1909–1913 гг. и специализация по кафедре церковного права220 выглядели не лучшей строкой в биографии, как и занятия византинистикой. А тогда, перед войной, это была как раз перспективная и развивающаяся отрасль знаний, в которой отечественная наука занимала лидирующие позиции. Отец был в тесных отношениях с академией, постоянно общался с преподавателями221 да и вообще имел влияние, так что сын в итоге оказался студентом на особом счету, поэтому ему поручали, например, искать сведения о деятельности архиепископа Смарагда Крыжановского (1796–1863), который тоже когда-то учился в Киевской духовной академии. С этой целью молодой Дмитрев летом 1912 г. ездил в Санкт-Петербург. На фотографии из выпускного альбома он выглядит почти франтом, несмотря на строгость униформы – ухоженные усики, взбитый чуб, уверенный и аристократический взгляд вдаль222.
Возможно, не все преподаватели были убеждены в том, что таланты выпускника академии соответствовали его возможностям. Н. Н. Пальмов писал о событиях июня 1913 г. в КДА:
На сем же заседании выбирали стипендиатов и оставили четырех ввиду того, что никого не оставляли в прошлом году. Вторым вышел Дмитрев, которого командировали в Константинополь. Дмитрева приписали к кафедре Мищенко, хотя Мищенко хотел сплавить Дмитрева ко мне… На вопрос же Дмитрева, чем заняться в Константинополе, Мищенко советовал обратиться к руководству Успенского, а лично от себя порекомендовал обрабатывать сочинение о венчании на царство в Византии и изучить какую-нибудь систему науки церковного права