Друг мой Славка - стр. 2
Наконец-то я уже могу ходить. Ну, как ходить? Топать. На мне синий болоньевый комбинезон с меховой подкладкой, но вокруг уже осень, листья практически облетели и вокруг всё серо. На деревьях краснеют грозди ягод – боярышника, ранетки и рябины. Просить бесполезно – не дадут, потому что кака! Бабушка с кем-то заболталась и я, выбравшись из песочницы, глубоко разочарованный из-за запретных кака-ягод, ковыляю в направлении карусели, на которой кружатся ребята постарше. Как интересно! Что они там делают, и почему меня нет на этом крутящемся празднике жизни? Подход, попытка с ходу залезть на карусель, сумасшедший удар поручнем в нос и по зубам… Изображение пропало, нокаут!
Детский сад. Нестерпимо пахнет хлоркой и подгоревшим молоком. В раздевалке холодно. Длинные, крашеные синей краской лавки вдоль стен, кабинки с картинками и шершавые, белёные извёсткой стены. Мы немного опоздали, поэтому все дети уже в группе и, кроме нас с мамой в раздевалке никого нет. Ремешок на сандалике никак не хочет застёгиваться, а маме пора на работу. Хлопает входная дверь. Плач, переходящий в вой, крики злобной воспитательницы, голова под краном в туалете с диким количеством посадочных мест, как «автономных» – в виде металлических горшков с крышками, так и стационарных – с поручнями и грушевидными «дёргалками», свешивающимися с находящихся под потолком и вечно текущих сливных бачков.
Снова детский сад, но уже не осень, а начало зимы. Асфальт и газоны за окнами припорошены снегом, поздно светает и рано темнеет. Всё тот же запах, к которому примешиваются сезонные нотки кислой капусты. Оживлённый спор – кто выпьет больше стаканов кипячёного молока, при этом пенки выплёвывать категорически нельзя, иначе участник будет автоматически дисквалифицирован! На кону суперприз – ковбоец с отломанным пистолетом и без шляпы, но с ногами и руками. Вся группа замерла в ожидании. Из четырёх претендентов осталось только двое – я и низкорослый мальчик в коричневых шортах и жёлтой футболке. Я лидирую. Шестой стакан молока – Боже, какая гадость! Проклятая пенка попадает в горло так, что ни проглотить, ни выплюнуть. Судорожные сглатывания, паника и бббууу-эээ-эээ! Все шесть стаканов фонтаном вылетают на пол и на собравшихся вокруг. Плач, переходящий в вой, крики злобной воспитательницы, пытающейся прорваться в туалет, куда пришлось поспешно ретироваться во избежание расправы, и расшатанный шпингалет на вылезших шурупах – хрупкая надежда на спасение от вполне заслуженного возмездия.
Опять детский сад, середина зимы. На улице пахнет морозом и угольным дымом от котельных и ТЭЦ. Внутри всё тот же, уже родной запах хлорки, квашеной капусты и подгоревшего молока. Сегодня я на высоте – утром меня доставили на санках, и на прогулке можно вволю накататься с небольшой горки. Очередь страждущих, клянущихся в вечной дружбе и обещающих за «покататься» завалить завтра подарками – машинками-модельками, солдатиками и фантиками от жвачки «Ну погоди». Кто-то уже подсуетился и сунул мне в руку яблоко. Как король во главе свиты шествую к навесу с санками и колясками во дворе детского сада. Где же, где же мои саночки? Алюминиевые, с продольными цветными реечками и привязанной спереди бельевой верёвкой? Спёрли! Плач, переходящий в вой, крики злобной воспитательницы, пытающейся высморкать мне сопли во всё том же, так же ставшим уже родным туалете. Сопли не хотят вылетать под кран, зато надуваются причудливыми пузырями под носом, сдуваются, снова заползают в нос и опять раздуваются в пузыри.