Дракон с королевским клеймом - стр. 3
Итан прищурился и замер под пристальным взглядом королевы. В груди стремительно нарастало напряжение, мысли заметались под стенками черепа. Что ты задумала, тварь?
– Отломал, – дразнясь, прошипела змея, – выдрал вместе с частью позвоночника. Если меня не станет, тебе такое не простят, мой дорогой.
И расхохоталась, брызжа слюной. Итан невозмутимо взял салфетку, но ее тут же вырвала из рук королева, смяла и швырнула на пол.
– Что расселся? Поднимайся! И не строй из себя дурачка! – Теперь она снова перешла на крик, и от этого стало как будто легче. Уж, по крайней мере, привычнее.
Итан медленно поднялся, чувствуя, как его опутывают липкие нити чужой воли. Все тяжелее и тяжелее шевелиться, двигать руками. Он спеленат и снова беспомощен, так же как и тогда, когда она приказала отламывать голову.
Лессия остановилась в шаге, и Итан снова представил, как мог бы намотать на кулак ее роскошные белые волосы и дернуть посильнее, так, чтоб сразу… А она смотрела на него пристально, с прищуром, и в зеленоватых глазах полыхало злое холодное пламя.
– Раздевайся, – с усмешкой сказала королева, – у нас много интересных дел.
Итан невольно вздохнул, когда его руки сами по себе потянулись к пуговицам роскошного камзола. Он ничего не мог поделать, и оставалось только наблюдать, как Лессия поглаживает серебряную куколку на черном шнуре, поглаживает так, как будто ей это доставляет удовольствие. Перед глазами, как по команде, возникло ее обнаженное тело, точеное, в мелких капельках пота, почти идеальное и такое ненавистное. Она каждый раз поглаживала эту куколку после того, как…
Он снял рубашку. Лессия опустила взгляд, рассматривая его живот, и улыбнулась. Еще бы не улыбаться, она лично поставила там клеймо, выжгла какой-то алхимической дрянью свой родовой герб.
– Дальше, Итан. Поторопись. Мы же не хотим, чтобы решающее сражение произошло прямо над столицей? Видел бы тебя твой папаша… – И мечтательно подкатила глаза.
«И что бы тогда, если бы он меня видел?» – подумал Итан, как будто со стороны наблюдая за тем, как пальцы ловко справляются с застежкой штанов.
– Сдох бы от досады и стыда за своего первенца! – припечатала королева и расхохоталась.
– А теперь давай, пошел наверх, на крышу. Давай, шевелись! Бездна, мне же еще переодеться надо бы. Что-то забывать все стала…
И он пошел. Наверное, мог бы и спать на ходу, тело двигалось само. Вероятно, королеве доставляло удовольствие еще раз его унизить, заставить нагишом прогуляться до самой крыши главной башни. Каменные плиты пола приятно холодили ступни, а в груди клокотала ненависть. Она бурлила, тяжело давила изнутри, не находя выхода, – и постепенно, очень медленно, превращалась в пламя, то самое, которым плюется любой сколь-нибудь приличный дракон. Но было кое-что, что не давало ему превратиться в практически неуязвимое чудовище. И это кое-что было в руках королевы.