Дракон не дремлет - стр. 54
Внутри была небольшая, закрытая пробкой склянка с янтарной жидкостью и серебряная ложка. Лоренцо взял склянку и протянул Цинтии. Та попыталась сдержать дрожь в руках.
– Мессер Лоренцо!
Склянка упала и разлетелась вдребезги.
В комнату вбежал паж, упал на колени и проехался по плитам.
– Мессер Лоренцо… карета из Милана… мессер Рейнардо. И с ним кто-то в капюшоне.
Плечи Лоренцо напряглись.
– Очень хорошо. Дотторина Риччи, я полагаю, мы исполнили указание вашего отца. А теперь извините меня. Джулиано, проводи Цинтию, затем приходи ко мне в тихую комнату.
Паж сказал:
– Великолепный, мессер Рейнардо просил позвать врача. Хирурга.
Лоренцо сказал:
– В таком случае, Цинтия, соблаговолите ли вы…
– Конечно, Великолепный.
Лоренцо обратился к врачу:
– Пусть Рейнар и его гость войдут под розами[26]. И позови кого-нибудь, чтобы это замели.
Джулиано скинул кожаные паттены, опустился на колени и вставил в них босые ноги брата, затем вместе с Цинтией почти что перенес его через битое стекло к дивану.
– Мне надо одеться, – сказал Лоренцо внезапно обессиленным голосом. – И… ты знаешь.
– Кресло? – спросил Джулиано.
– Да. Отцовское.
Джулиано и паж вышли. Цинтия достала из сумки льняной бинт и принялась обматывать распухшие ноги Лоренцо.
– Надеюсь, Цинтия, я не втягиваю вас… во что-нибудь неприятное.
Цинтия сдержалась. Это постепенно становилось все легче.
– Кто такой мессер Рейнардо?
– Француз. Зовет себя Рейнаром. Настоящего его имени я не знаю. Подарок Людовика – единственное, что я за свои деньги получил от этого старого паука.
– Но… чем он занимается?
– Неужели не догадались, дотторина? Шпионит для меня за моим добрым другом герцогом Миланским.
Тихой комнатой называлось особое помещение в подвалах Палаццо Медичи: с двойными стенами, не пропускающими звуков, и тяжелой дверью, которая автоматически запиралась, когда ее захлопнут. Стены были голые каменные, мебель отсутствовала. Только железный канделябр, да толстые железные кольца в полу, стенах и потолке, наводящие на жуткие мысли.
Лоренцо де Медичи сидел в мягком кресле на колесах, сделанном для его отца Пьеро. Джулиано стоял за креслом, положив руки на рукояти. Цинтия в плаще с опущенным на лицо капюшоном расположилась чуть дальше слева.
Посреди комнаты стояли двое. Более высокий – Рейнар, в насквозь пропыленной кожаной куртке поверх таких же пыльных дублета и чулок и при шпаге с простой рукоятью, – загадочно улыбался. Лицо у него было на удивление невыразительное.
Второй был в плаще с капюшоном. Когда дверь захлопнулась, Рейнар снял с него плащ и стало видно, что это мальчик – черноволосый, ссутуленный, кривоногий. Он был очень бледен и отрешенно смотрел в пол.