Драгун. На задворках империи - стр. 41

Также претерпели страшные лишения и войска под командованием Небольсина, которые, дабы не быть отрезанными от основных сил персами, Гудович повелел выводить из Нахичевани. На марше они были окружены и атакованы тридцатитысячной армией Аббас-Мирзы, но, разбив её, сумели прорваться через Карабахский хребет к Шуше. Дорога на Елисаветполь была для них открыта.

К Рождеству обе части Закавказской армии смогли достигнуть зимних квартир. Эриванский поход Гудовича, покрывший славой русских солдат, нанёс репутации и высокомерию фельдмаршала жестокий удар. Расстроенный физически и нравственно, осознавая своё бессилие руководить делами в Закавказье, он просил государя уволить его с должности наместника и командующего армией.

Просьба маститого фельдмаршала была уважена, и указом Александра I в преемники ему был назначен генерал от кавалерии Тормасов Александр Петрович.

– Света сюды дай побольше, – проворчал эскадронный лекарь. – Сто раз уже говорил – на перевязку больше его надо. Нет ведь, всё в потёмках вечно делать приходится.

– Да уже три сальных свечи зажгли, Акимович, – хмыкнул Блохин. – Чего мы виноваты, что ты как тот старый, слепой кот уже, который в сенях мордой в миску тычется?

– Ты мене попеняй ещё, попеняй годами, Лёнька! – взрыкнул лекарь. – Забыл, как я тебя самого штопал? Ох и попадёшься ты ко мне в руки, зараза болтливая!

– Да не дай Бог! – Тот перекрестился и пододвинул ближе зажжённый масляный светильник. – Я уж лучше, если вдруг какая рана и случится, в полковой госпиталь отдамся.

– Ну вот и этих надобно было там же держать. – Эскадронный эскулап мотнул головой в сторону топчанов с Балабановым и Еланкиным. – Нет ведь, с собой на квартиры всё тащат, а ты ходи по ним по всем, обихаживай.

– Ладно тебе, Поликарп Акимович, ну чего ты ворчишь? – Тимофей поставил на стул рядом с ним таз кипячёной воды. – Сам ведь знаешь, как главный и полковые госпитали загружены после похода. Какой уж там может быть уход за ранеными? Так, если только на самую скорую руку. А ты-то у нас человек опытный, серьёзный и обстоятельный, никакому врачу в знаниях не уступишь. Ещё ведь при Очакове и Измаиле ребяток пользовал. И рука у тебя лёгкая, вон как после тебя раны рубцуются, скоро уже, небось, и нитки со швов снимать будешь.

– Рано ещё, – нахмурив брови, буркнул лекарь. – Кольке точно пока рановато. А вот по Стёпке поглядим, может, и сниму. Сейчас перевязь только стяну. Скинул мундир? – Он обернулся к Ярыгину. – Ну а теперь и рубаху исподнюю тоже сымай.

С улицы донёсся топот шагов, и стукнула входная дверь.