ДР. Роман в трех тетрадях с вопросами и ответами - стр. 33
– Мелкий! Мы сделали это, Мелкий! – Кричал Герман, подняв брата на руки, а Валя, опустившись на колени, благодарила Брюхо, обнимая ее и целуя в пятак:
– Брюхо! Ты умница! Брюхо!
Валя, забывшись, говорила в полный голос, а едва не убившая одного из своих детенышей «умничка» томно жмурилась и похрюкивала в наступившем наконец покое – обе «грядки» заняли новорожденные. Ночной сарай гомонил на все голоса. Козы, овцы, свиньи, кролики, куры, индейки, перепела и даже утки на берегу словно приветствовали новых жителей. И только разбуженная криком Вали заснежено-замороженная деревня, не зная, в чем суть да дело, кляла ее последними-распоследними словами, призывая замолчать. Тщетно. Валя вспомнила о своем даре только спустя час, уже лежа в постели. Вспомнила. Испуганно прикрыла рот ладошкой. Но еще долго, укрывшись одеялом с головой, не могла сдержать счастливого, полного жизни смеха.
Вернувшиеся только к вечеру следующего дня родители даже и не знали, чем наградить детей. Всеобщая радость вылилась в спонтанную «вечеринку».
– Федя вообще тогда обезумел на радостях, – сетовала Даня, в то время как я принялся за вторую тарелку груш – они и без сыра были хороши. – Салют устроил. И было бы с чего!
– А что, нормальная винтовка, – вступился за отца Герман.
– Может, для чего и нормальная, но салют из нее – смех один.
– Так нет другой.
– Так и не стреляйте. А то что это? Постреляли едва слышно… Laugh, tell Valya?20
– Yes, mom21.
На тот момент, еще не разбираясь в оружии, я не стал уточнять, о какой модели идет речь. И где уж тогда мне было знать, что именно та портативная, умещающаяся в приклад винтовка AR-7, подаренная когда-то Феде коллегами по конторе, станет моим единственным в жизни оружием. Тогда же разговор о ней ушел с появлением Феди. Он сел напротив и принялся потчевать меня всем, что было на столе, однако, наткнувшись на мой вежливый, но категорический отпор, не стал заходить на второй круг.
К тому времени уже стемнело. Веранду освещали накопленным за день светом светодиодные фонари. Поймав неловкую паузу, я поднялся и стал прощаться. Мне предложили переночевать – места и в доме, и на веранде было вдоволь, а ночь теплая, но я был настойчив. На пристани Второй снова подал мне лапу и с того дня уже больше не следил за мной. Дети и Даня зевали, едва сдерживаясь. Все Камневы были жаворонками. Обратно меня отвозил уже Федя на моторе. Дорогой он молчал, а на берегу мы разговорились, и надолго. Так что домой вернулся он на рассвете. Феде, как мне показалось, надо было выговориться. Такое бывает с людьми, закрытыми почти без остатка в рамки одной, пусть и счастливой семьи. Я оказался как нельзя кстати.