Дождь в Токио - стр. 23
– Да, пап, – вздыхаю я.
– Держись подальше от мальчишек, которые курят.
– Да, пап.
– И от тех, которые пьют.
– Да, пап.
Папа переключается на автопилот.
– И от тех, которые катаются на мотоциклах.
– Подожди, сейчас возьму бумагу и ручку. Так много за один раз невозможно запомнить.
Папа действительно выжидающе молчит, и я с усмешкой закатываю глаза. Сердце сжимается – как же я скучаю по родителям. Понимая, что папа в своей стихии, спрашиваю:
– Есть ещё мудрые советы?
– Татуировки! Держись подальше от парней с татуировками!
– Не беспокойся. С таким я мириться не собираюсь.
– Вот и прекрасно. Что ещё?
– Это ты мне скажи, – ворчу я.
– Никаких вечеринок по будням!
– Ты меня с кем-то путаешь.
Тишина.
– Малу, мне очень грустно, когда ты так говоришь.
На глазах выступают слёзы. Как бы хотелось взять свои глупые слова назад.
– Ты ведь знаешь, что мы тебя очень любим.
– Знаю, – шепчу я. Сейчас всё бы отдала за объятия. – Как дела у мамы?
– Супер. Она передаёт большой привет, – папа старается говорить жизнерадостно. – Вчера в музей поступили новые полотна, поэтому у мамы дел невпроворот.
– Я имею в виду, как у неё дела по существу?
– Когда как, – помедлив, отвечает папа. – Малу, не переживай за нас. Ты на другом конце земли – лучшая возможность отпустить прошлое! У нас с мамой всё отлично. Но мы сильно по тебе скучаем.
– П-прости, – я глотаю слёзы.
– Не нужно. Мы очень рады, что у тебя будет такой опыт! – говорит папа и быстро добавляет: – Только никаких наркотиков!
– Я люблю вас, – признаюсь я.
– А мы тебя ещё больше. Спокойной ночи. Завтра твой первый день в школе, это так волнительно!
Хочу напомнить папе, что через две недели мне исполнится семнадцать лет и вообще, я в школу хожу не первый год, но вместо этого просто желаю доброй ночи на японском языке:
– Оясуми насай.
– Оящватски касай – или как-то так! – смеётся папа и отключается.
Половина одиннадцатого, а у меня сна ни в одном глазу. Братто Питто, чью сиесту нарушила моя болтовня по телефону, садится рядом и осуждающе мяукает.
Я прислушиваюсь. Видимо, семейство Накано уже спит. Завидую. Разговор с папой меня взволновал – сильнее, чем хочется признавать. Надеюсь, у родителей всё хорошо. С тех пор как я уехала, в нашей квартире в Мюнхене стало совсем пусто. И мне ли не знать, как расстраивает маму тишина.
В крошечной спальне невероятно жарко. Вечером я приняла холодный душ, но сейчас снова вспотела. Всё такое липкое, а в горле сухо.
Ворочаюсь с боку на бок. Может, посмотреть Netflix? Нет, голова так забита впечатлениями, что утомительно даже думать о глупых мультиках. Со вздохом достаю из-под подушки карманное зеркальце. Оно очень красивое: насыщенного синего цвета с багряными спиралями. Открываю его и осторожно высыпаю осколки на футон. Перед моими глазами прямоугольный осколок, неплотно держащийся в оправе.