Довлатов и третья волна. Приливы и отмели - стр. 9
«Новое русское слово» было на 57-й улице между 8-й и 7-й авеню. Это был тогда тоже район, который никаким образом не распознать теперь. В «Русское слово» вела крашенная по-советски коричневым цветом дверь, внутри были выщербленные железные ступени, литые, с дырочками, дальше уже оно размещалось на нескольких этажах.
Скромное положение издания окупалось его историей. Точнее, одним историческим фактом. Это самое старое периодическое издание. Первый номер газеты вышел в апреле 1910 года, за два года до появления «Правды». Солидную газету возглавлял не менее солидный главный редактор – Андрей Седых (Яков Моисеевич Цвибак). Подобно редактору «Нового журнала», Андрей Седых успел получить классическое гимназическое образование еще в России. Правда, на фоне Романа Гуля Седых выглядел не так серьезно. Если главному редактору «Нового журнала» исполнилось в 1978-м 82 года, то питомцу феодосийской гимназии было всего только 76 лет.
В эмиграции Седых занялся журналистикой и литературой. Главное событие его писательской карьеры – получение Буниным в 1933 году Нобелевской премии. В то время Седых – литературный секретарь писателя. Вместе с Буниным он отправляется в Стокгольм, участвует в торжественных мероприятиях и даже ставит «бунинские» автографы на присланных книгах.
Седых принимает Елену Довлатову на работу корректором после двухнедельного испытательного срока, во время которого она заменяла сотрудницу, ушедшую в отпуск. Через два месяца Довлатова переводится на должность наборщицы. Из отеля она с дочерью переезжает в съемное жилье. Из интервью Елены Довлатовой проекту Peoples.ru в ноябре 2010 года:
Первая наша квартира была квартирой под крышей, в совершенно частном доме. Дальше, здесь же в Квинсе, но в районе Флашинг, на 147-й улице. У русского хозяина, но из галицийцев. Он с Белой армией сюда пришел.
Флашинг – район Квинса. На Лонг-Айленде в то время два района активно заселялись эмигрантами из Союза. Самый известный – Бруклин. Квинс считался более тихим и респектабельным по сравнению с пассионарным и шумным Бруклином. В газете Довлатова познакомилась с Александром Генисом и Петром Вайлем – бывшими рижанами и будущими соавторами. Они образовали, наверное, единственный состоявшийся в русской литературе критический дуэт. Генис уверенно прошел испытание при собеседовании, сделав правильную ставку на романтику Гражданской войны:
Поднимаясь к нему по дряхлой лестнице четырехэтажного дома в центре Манхэттена, я повторял ударные стихи Цветаевой, надеясь ввернуть их в разговор. Кабинет оправдал мои ожидания: на стене висел портрет Бунина в багетной раме. Хозяин ей не уступал: золотые очки, золотые часы, золотые запонки. Я, правда, представлял себе редактора кряжистым стариком со шрамом от сабельного удара времен арьергардных боев врангелевской армии в Крыму, но и этому поклонился в пояс.