Дорожная традиция России. Поверья, обычаи, обряды - стр. 46

. Д. Н. Мамин-Сибиряк хорошо знал жизнь старателей на горно-рудных приисках Урала. В его очерках «Золотуха» (1883, из цикла «Уральские рассказы») старик, глава работавшего на золотом прииске семейства, приветствовал такими словами подошедшего к их выработке «барина»[185]. Очевидно, это потому, что тот мимо проходил. А в повести Мамина-Сибиряка «Охонины брови» (1892), о пугачёвщине в зауральских краях, есть эпизод, когда во время долгого пути ехавший верхом герой нагнал другого «вершника»: «Мир дорогой, добрый человек, – поздоровался Арефа, рысцой подъезжая к вершнику. – Куда бог несёт?»[186]

Само же это пожелание «мира» выдаёт подспудное ощущение странника, что в пути слишком часто бывает «не мирно».

Родившийся в 1879 г. П. П. Бажов в автобиографической повести «Дальнее – близкое», которую он писал во второй половине 1940-х гг., вспоминал, как герой, десятилетний мальчик, вместе с родителями ехал по летнему пути из родных мест, из Сысертского горного округа, на учёбу в Екатеринбург. Мальчик сам взялся править лошадьми, как большой. И вот они уже подъезжали к Екатеринбургу – «встречный поток принял вид беспрерывной вереницы». Очевидно, обыватели выезжали за город – на гулянье в Мещанский бор. Бажов, припоминая прошлое, писал: «У нас на заводе большинство знает друг друга. С детства нас приучали кланяться старшим при встречах. Этот обычай соблюдался и при встречах в лесу, в поле, на дороге. Были разные формы приветствия. Когда, например, встречаешь или обгоняешь за пределами селения, должен сказать: “Мир в дороге”. Если люди расположились на отдых или сидят за едой, тоже за пределами завода, надо говорить: “Мир на стану”, а если просто разговаривают: “Мир в беседе”, и так далее. Весь этот ритуал я знал хорошо и дорогой не забывал снимать свою шапку-катанку и говорить нужные слова. Мне отвечали по-честному, без усмешки. При встрече с непрерывной вереницей горожан снимание шапки стало затруднительным, но я всё-таки старался с этим справиться. Однако мне не отвечали, улыбались, а один какой-то, ехавший в блестящей развалюшке, как у нашего заводского барина, с кучером в удивительной форме, закричал:

– Здравствуй, молодец! Поклонись от меня берёзовому пню да сосновому помелу, а дальше, как придумаешь! – и захохотал.

Обескураженный насмешкой, я обернулся к отцу, а он посмеивался:

– Научил тебя городской, кому кланяться? То-то и есть. Тут, брат, всякому кланяться – шапку скоро сносишь. Да и не стоит, потому – половина жулья. Этот вот, может, на гулянье едет, чтоб кого облапошить. А тоже вырядился! Извозчика легкового нанял. Знай наших!»