Дороже всего на свете - стр. 41
– Который уволит тебя, если сейчас не замолчишь, – перебивает Дамианис. – Иди, я сам все скажу, – добавляет он уже тише и наливает алкоголь в два бокала. Ставит один передо мной. – Пей, – приказывает.
Его взгляд по-прежнему тяжелый и мрачный.
– Я не хочу…
– Пей, я сказал, – настаивает Леон, садясь напротив.
13 глава
Атмосфера в кухне накалена от напряжения, в груди снова начинает ныть сердце. Я тянусь за бокалом и делаю глоток виски, однако не ощущаю во рту никакого вкуса, словно это вода.
Алкоголь уже не помогает забыть о том, что превратило мою жизнь в один сплошной кошмар. Когда не думаю о случившемся, отвлекаюсь на работу, загоняя свои чувства подальше, жить будто становится проще. Только это иллюзия. Не станет проще.
Я совершил немало плохих поступков в жизни, но такого… Видимо, это расплата. Хотя, по-моему, слишком жестокая. Несправедливо жестокая по отношению ко всем, кого затронула.
Жду, пока Александра выпьет содержимое своего бокала и сядет на стул. То, что я собираюсь ей сказать, отягощено невыносимым чувством вины.
– Твой отец… – произношу с трудом. – Его больше нет в живых.
Правда звучит резче, чем хотелось бы, и я вижу, как она поражает Александру. Ее глаза мгновенно наполняются ужасом и непониманием, она сжимает в руках бокал, и кажется, будь в ней столько же силы, сколько во мне, она раздавила бы его на мелкие осколки.
– Этого не может быть… – Ее голос дрожит, словно тонкая струна на грани разрыва.
Александра как будто борется с моими словами, стремясь оттолкнуть их от себя. Почти так же, как я все эти дни пытаюсь сбежать от неотвратимой реальности. Но сбежать невозможно. Никому.
Даю ей время осмыслить услышанное и справиться с болью. Хотя моя собственная – всегда будет в два раза больше. Не уверен, что вправе сравнивать, но это так. Двойная, а то и тройная ответственность, ведь моя дочь потеряла родную мать из-за моих же ошибок.
Взгляд Александры будто проходит сквозь меня. Она качает головой, на мгновение замирает. Возможно, ее внутренний мир разрушается сейчас и выстраивается заново, собирая воедино все случившееся за эти месяцы.
– Ты не мог… – Ее тон насыщен страхом и гневом. В глазах стоят слезы отчаяния.
Смог. Не специально, но смог. Хотя какая разница, намеренно или нет? Я это сделал.
– И ты столько дней молчал… Ты… – Александра осекается. Выглядит она так, будто сейчас рухнет в обморок.
Надеюсь, этого не случится. Мне достаточно ее недавнего шока после укуса насекомого. В тот момент сам был в шоке и всерьез опасался, что отлечу мозгами.
Кира умерла, по сути, у меня на руках, Ванесса… Еще одну смерть я бы просто не пережил. Хоть нервы как канаты, да и понимаю, что жизнь не вечная, но всему есть предел. Произошедшее с Александрой стало последней каплей. Нервная система после этого расшаталась.