Дороже всего на свете - стр. 40
Вскакиваю с песка и стремглав несусь в дом, ругая себя на чем свет стоит. Посмотрела башенку? Прогулялась?
Пока моюсь в душе и смываю поцелуи Леона, чувствую, как горит лицо, а пульс зашкаливает.
В кровати я долго ворочаюсь и таращусь в темноту, продолжая ощущать на теле руки и губы Дамианиса. Проклинаю его последними словами за то, что так глубоко въелся в душу. И себя заодно, потому что внизу живота ноет. Я хочу продолжения, хочу попасться этому мерзавцу на глаза прямо сейчас.
Не помню, во сколько засыпаю, но просыпаюсь позже обычного от яркого, возбуждающего сновидения, в котором все заканчивается той же страстью, что и на острове… Приятные мгновения сна тают. В спальне никого нет. И во мне тоже пусто.
Хочется застонать от отчаяния. Что происходит в голове? Лучше бы я занималась чем-то полезным, например подбирала пароли, а не вспоминала все это!
Освежаюсь в душе и выхожу на завтрак. На кухне застаю Ярошевича. Он жует мясо и выглядит угрюмо.
– Доброе утро. – Я включаю кофеварку. – Тамара и Мия в саду?
– Только что вышли, второй раз уже. А утро, кстати, было три часа назад. Сейчас уже полдень, – говорит он, показывая на свои часы.
Перехватываю его взгляд. Что с Даном сегодня?
– Не с той ноги встал?
– Я хотя бы встал, – отвечает он. – В отличие от тебя и Дамианиса.
– И что это за издевка и одновременно предостережение в твоем тоне? – решаю уточнить.
Почему-то кажется, что вчера у горячей сцены на берегу были свидетели.
– Не стоит обольщаться насчет Леона, – печально ухмыляется Ярошевич, громко стуча приборами по тарелке. – У вас ничего не получится.
– Почему? – спрашиваю я.
Дан молчит, усиливая напряжение. Собираюсь попросить его продолжить, но входит Дамианис.
– Раз начал, не останавливайся, – говорит он. Смотрит недовольно, взгляд колючий и злой.
Леон проходит в центр кухни и застывает.
– Спелись, значит, – обращается он к Ярошевичу. – Я же предупреждал, чтобы ты следил и не сближался, верно?
– Мы изначально были командой, по своей воле шли за тобой, а Александра не знает всех нюансов. Гроу ей жизнь испортил, ты хочешь добить? Мы зажаты со всех сторон. Не честнее ли сразу ее отпустить?
– Мы оба знаем, что будет, если сразу отпустить, – возражает Леон.
– Тогда расскажи ей, – напирает Дан.
Дамианис сжимает челюсти и глубоко вздыхает. Подойдя к бару, он берет бутылку виски, откупоривает ее и делает несколько глотков прямо из горлышка.
– Понятно, – хмыкает Ярошевич.
– Я вообще-то тоже здесь! – вставляю свои пять копеек.
– Вот и отлично! – Дан складывает приборы в тарелку. – Тогда узнаешь от меня, – говорит он, смотрит пристально. – Все договоренности с твоим отцом нарушены. Но это не самое страшное, что могло произойти. Ты замужем за человеком, который…