Дороже клятвы - стр. 86
– Простите, простите, – неустанно повторял Джон, – мы думали, что делаем хорошее дело.
– Подумай своей головой, – его слова не вызывали во мне ничего кроме раздражения, – две женщины в одиночку отправляются в неблизкий путь, рискуя стать легкой добычей для волков или разбойников, и никто даже не пытается их отговорить!
Юноша пристыжено замолчал, но через некоторое время ответил:
– Господин... не сочтите за дерзость, но мое дело не думать, мое дело исполнять, что велят господа.
Низкие ветви деревьев не давали ехать верхом, что существенно тормозило продвижение по лесу, и потому на дорогу мы выбрались уже к полудню. Велев Брану посадить юношу сзади себя, мы пришпорили лошадей.
– У госпожи обувь неудобная... – долетали до меня обрывки разговора Джона с моим наемником, – они не могли далеко уйти.
Я молчал, мрачно думая о том, что этот побег зашел слишком далеко. Если надо будет, то я приведу армию наемников под стены монастыря и возьму его либо осадой, либо штурмом, и король простит мне эту дерзость, ведь именно я и мои воины помогли ему пробиться к Олдкаслу, после чего наши армии разделились. Я отправился поквитаться со старым врагом, а Эдвард на коронацию. Я злился: вместо того, чтобы восстанавливать отцовский замок, я вынужден гоняться за глупой девчонкой по всему графству! Хотя, не так уж она и глупа, раз провела меня и моих людей. Найду – под замок посажу! Из постели не выпущу! Тысячей бессонных ночей ответит за одну мою бессонную ночь! Тысяча ночей это сколько? Три года? Мало! Десять тысяч ночей! А это уже сколько, тридцать лет? Черт! Никогда не любил считать! По части счета это Эдвард у нас мастер, а так же по части дворцовых интриг! Как ловко он внес раздор в окружение принца Уильяма и его армию, переманив лучших командиров на свою сторону. И только я был с ним с самого начала, поэтому он простит мне хоть тысячу монастырей, тем более Эдвард никогда не любил святош.
– В этой таверне наверняка останавливалась госпожа, – услышал я голос Джона.
– Спешиться! – скомандовал я.
Таверна представляла собой двухэтажный дом из необтесанного камня, с конюшней и хозяйственными постройками во дворе. Привязав коней и оставив Тома караулить их, я с остальными наемниками прошел внутрь. Нас встретил хмурый хозяин с подбитым левым глазом и опухшим носом. Однако, увидев, кто к нему пожаловал, он изменился в лице, попытавшись выдавить из себя приветливую улыбку. Получилось плохо.
– Позвольте приветствовать вас, благородный господин! Йен! К вашим услугам! – хозяин поклонился. – Это честь для меня!