Дорога возмездия - стр. 18
— Нам приказали доставить тебя на север. Живой, а не остывший труп. Если сдохнешь по дороге, — Лека прищурилась и грубо потянула ее на себя за ворот плащ. Кая подалась вперед. Из лица северянки сдуло всякую доброжелательность, — я призову твой дух и буду терзать его до тех пор, пока сама буду жива. Подумай хорошенько, нужен ли тебе лекарь?
Кая усмехнулась. Сухие губы начало щипать.
Она ни секунды не надеялась, но, кажется, в бреду успела забыть, что для них являлась только приказом — ни союзником, ни другом, ни своей… Кая — часть задания, которое им поручила их Нер-Рорг. Ей нельзя было расслабляться. Нельзя было доверять. Нельзя было привязываться. Но дурацкое сердце в груди колотилось и требовало обычных человеческих радостей: друзей, семью, житейского счастья и мира.
— Мне не нужен лекарь, — она собралась, выдала отрепетированную улыбку и, схватив северянку за запястья, попыталась убрать её руки от себя, но Лека была сильна. А Кая сейчас едва могла стоять на ногах.
Лека выпустила ворот плаща. Улыбнулась. Лицо её снова приобрело искренне доброе выражение.
— Будь по-твоему. Не отставай.
Лека едва ли не в припрыжку ушла вперед, Ульф пошел следом.
Кая замешкалась всего на несколько мгновений, чтобы осмотреться. Они стояли у конюшен и сараев. Под ногами была грязь, на небе ярко светили звезды. Из денника вывели трех лошадей. Кая тут же отступила на шаг. Она не любила лошадей. И боялась их. Только те, что были в её владениях, — не могли напугать.
Одно из животных фыркнуло, мотнуло головой, и Кая сделала ещё один шаг назад.
— Я не останусь! — запротестовала северянка.
— Лошади всего три, — Ульф невозмутимо поправлял стремена.
— Значит, поеду с тобой, — Лека скрестила руки на груди.
— За нами будет погоня. Я не стану рисковать тобой, — он закрепил ножны меча сбоку седла.
Кая моргнула несколько раз и снова посмотрела на Леку. На поясе висели кинжалы. Бедро было перетянуто ремнем, к нему крепились ножи.
Они все были вооружены до зубов.
Страх неприятно колыхнулся в сердце. Лихорадка изматывала ее, и за усталостью и бессилием ужас стал не так заметен. Но вот снова она осознала — они беглецы, везде их может поджидать опасность и смерть.
— А я, значит, должна взять и спокойно отпустить тебя рисковать своей задницей? Ну, уж нет, Ульф! Я еду.
— Не шумите, — Ньял залез в седло и перевел взгляд. — Седлай лошадь, Кая.
Она покачала головой.
— Я не умею ездить верхом, — призналась, кутаясь в плащ. — Лошади… Они… Они пугают.
Повисла тишина. И внезапно грянул громкий очень непристойный женский смех.